– Вы твёрдо уверены, – спросил Артур, – что это естественный конец? И он вам желателен?
– Разумеется. Если уж такой путь угоден Богу.
– Бог сам вам это сообщил? – иронически взглянула Инна. – Или вы сочинили за него?
– Это не обсуждается. Не кощунствуйте.
– А как же мы в нашем мире?
– У каждого мира своя судьба. Вам тоже со временем придёт конец. Если вы отрицаете смерть – это говорит о вашей крайней глупости.
– Ладно, – сказал Артур. – А сами вы, уважаемый, скоро ли собираетесь умертвиться?
– Это личное! Вы дурно воспитаны!
– Мы просто инопланетяне…
Судя по виду хозяина кабинета, это оправдание не было принято.
На улице Ярослав дал волю раздражению:
– Сконхэ!
– И ничем его не прошибёшь! – возмущённо поддержала Инна. – Баран какой-то.
– Я чувствую, – заметил Артур, – хоть он и баран, но сам умертвляться не торопится.
Художник Кимон дал им во временное пользование один из своих карманных телефонов. Разобраться в его устройстве и регулировке не составило труда. Сейчас телефончик можно было вернуть: на местную связную сеть земляне уже могли выйти со своих радиоблоков. Они созвонились с художником и его отцом-писателем о визите. Что касается капиталистов, хозяев связных сетей, недовольных взломом, от них можно было откупиться хотя бы через администрацию правителя.
…Катер встал на опоры. Площадь не была асфальтирована. Они подождали, когда сядет пыль, и вышли.
– «Площадь Бездомных Зубак», – перевела Инна табличку на углу.
– Здесь и зубаки есть? – с неудовольствием отозвался Ярослав.
– Ну, зубаки не зубаки, а какие-нибудь… соответствующие.
– Легки на помине, – кивнул в сторону Артур. Оттуда набегали две низкие тени.
– Полупрозрачные какие-то… – заметил Ярослав.
– А это так и задумано, – объяснила Инна. – У Гелона же в книге написано о прозрачном хищном звере.
Зубаки резко остановились перед людьми, делая длинными телами волнообразные движения.
– Они цирковые? – засмеялась Инна. Артур полез в карман:
– Я их понял…
Он открыл плоский контейнер с полётным рационом. По земле разлетелись кубики белкового концентрата, рыбные и фруктовые шарики. Полупрозрачные звери, сипло визжа, кинулись подбирать. Через какую-то минуту ничего не осталось. Зубаки опять стали извиваться, выпрашивая подачку.
– Не дадим больше, отстаньте! – отмахивалась Инна.
– Не про вашу честь, – объяснял Артур.
– Обожрётесь, – заботливо увещевал Ярослав по-иолантийски. – Понос прохватит.
Они пошли прочь с площади. Звери некоторое время преследовали их, потом поняли, что больше ничего не обломится, и отстали.
Инна продолжала переводить таблички.
– Улица Воровская… Мошенников…
– Тьфу! – сказал Артур. – И нравится же людям. Переименовать не могут[7].
– А вдруг это исторические названий – возразил Ярослав. – Которые нельзя трогать?
– Нет, – сказала Инна. – Скорее всего, просто неохота. Всё равно им.
Навстречу шла девушка в курточке и светло-серых обтяжных то ли джинсах, то ли трениках. Ярослав давно заметил: женщины постарше здесьходят в широких штанах и просторных куртках до середины бедра. А девушки – вот так. Глянешь-и, честно говоря, облизнёшься.
– Вы идите, ребята, – сказала Инна. – Я вас догоню… О вы, девушка!
– О вы, небесная гостья, – спокойно откликнулась молодая иолантийка.
– Скажите, пожалуйста, как вам удаётся так красиво одеваться?
– Не знаю… Такая мода. Кип-коп.
– Красивая. Можно потрогать?
Девушка выдвинула колено.
– Потрогайте.
