– Не собираюсь я участвовать ни в каких испытаниях, –
возмутилась я. – А Скоропуту можешь сразу дочку графа фон Эдвига сдавать –
явная попытка покушения.
– У-унаа-а!.. – взвыл Эрик. – Ты не понимаешь, да? Приглашение
тоже было магическое! Ты какого чёрта его вообще взяла из того особняка! Придя
с ним на этот приём, ты заполучила метку отборной дамы. Тебя сейчас все за
участницу принимают, а как только выяснится, что ты никто и звать тебя никак –
доложат в столицу о нарушении правил отбора и оскорблении благородного семейства.
Уна, действительно, это очень серьёзно! За попытку выдать себя за аристократку
законом предусмотрено суровое наказание, и глава провинциальной полиции тебе уж
точно не поможет! Ты почему со мной не посоветовалась? Я думал, мы с тобой о всём
договорились…
Во дела.
– Эричек, друг мой милый, чтоб тебя жрацена загрызла,
а ты вот раньше не мог всеми этими деталями поделиться? – ласково спросила я.
– Я же не думал, что тебе такая глупость в голову взбредёт!
Уна, серьёзно, это уже не шутки! Тебя же за самозванство повесят!
– Ой, ладно, не кипятись, – отмахнулась я. – Будем
считать, что минус одна претендентка. Я сейчас выйду и скажу, что графиня
Стефен-Дари участвовать передумала. Всё равно я уже к ним присмотрелась и
готова дать тебе полный расклад – за кем присмотреть, а кто так, улитка
беззубая. Работу я свою сделала, так что…
– Уна, отказаться нельзя, – тихо прошептал поганец. –
Я не знаю, как ты сюда прошла, но пока тебя не разоблачили, ты участвуешь. И
либо проходишь дальше, либо выбываешь. Но выбываешь по всем правилам отбора, а
не по доброй воле! Магия. Не сегодня-завтра выяснят, что никакой графини
Стефен-как-её-там в Альмате нет, а их особняк уже давно пустует, и тебя повесят
без суда и следствия, не найдя нужную метку на ауре…
– Да вот ты достал, – вздохнула я. – Не повесят, не
волнуйся. Потому что графиня Стефен-Дари я и есть. Со всеми метками и печатями.
И на ауре, и в документах.
Поганец осёкся. Надо же, действительно разволновался,
что меня упекут за самозванство. Наморщил лоб, сдвинул брови…
– Что? – недоверчиво переспросил он. – Ты… Ты что… Серьёзно?
А тот особняк на Розовой аллее? Ну, который с магической защитой, и которую ты
так легко взломала? Я, кстати, так и не понял, как…
– Мой, – со вздохом призналась я. – Фамильный. Живу
там просто редко, вот прислуга и дичает.
– Это ты их такими сделала?
– Я не хотела. Честно. Ну, просто так вышло, а обратно
не получается, – тихо ответила я. – И мне перед ними стыдно. Поэтому редко
появляюсь.
– А Скоропут тогда почему обвинял тебя в захвате
чужого дома?
– Шутки это у него такие дурацкие, – буркнула я.
– А он… знает вообще, кто ты есть?
– Знает, конечно! – возмущённо воскликнула я. – Ну…
или не очень. Слушай, вот только дядьку не надо приплетать! Что я, перед каждым
дальним родственником титулом размахивать буду? Их не всех, знаешь ли,
угораздило аристократами родиться, вот и мне перед ними кичиться нечего. Денег ещё
просить начнут… А у меня их горы несметные, можно подумать!
В коридоре был полумрак, разбавляемый редкими тусклыми
фламболями и нежным свечением от эрба-кристаллов. Эрик ничего не сказал, но
придвинулся ближе. Я ощутила его запах, а на обнажённые плечи легли горячие ладони.
Что-то чересчур сильно прибило его этим откровением. Сейчас, конечно, начнёт каяться
в том, что непочтительно повёл себя с благородной кровью…
