Посреди комнаты в этом неглиже стояла изящная брюнетка – Мануш. Аршо приблизился, распростёр объятия, и она утонула в его ласках. Но, о ужас, рука мужчины задела замаскированную под тканью кнопочку, и в жаркий августовский вечер в комнату ворвалась знаменитая рождественская песня Jingle Bells:
Jingle bells, jingle bells,
Jingle all the way!
Oh… What fun it is to ride
In a one horse open sleigh
[5].
Женщина отпрянула от неожиданности и, ничего не соображая, вытаращила глаза: кошмарная мелодия раздавалась в её теле и никак не умолкала.
– Я был для детей и матерью, и отцом, а ты тут вот как развлекалась! Потаскуха, потаскуха!
– Бог свидетель, как я маялась одна-одинёшенька, каково мне было без крова над головой! Неблагодарный! Это ты потаскун! Гулял по русским бабам и теперь в упор меня не видишь! – выкрикивала и одновременно плакала женщина.
– Замолчи, бесстыжая! Ты переспала с мужьями своих подружек! – Разъярённый Аршо ударил Мануш по лицу.
Она исступлённо топала ногами и осыпала себя ударами. Зачем ей было столько страдать? Нет никакого смысла! С безумными глазами и помутневшим рассудком Мануш метнулась к балкону. Муж догнал её, сгрёб в охапку хрупкое тело и прижал к себе. А песня играла и играла:
Jingle bells, jingle bells,
Jingle all the way!
Oh…
* * *
На следующее утро мужчины пили чай на террасе и хохотали над шутками Аршо, а мы заливались весёлым смехом на кухне. Трое мужчин были в счастливом неведении, уверенные, что у них есть «тайная» жизнь. Однако они ошибались: мы подробно обсуждали её на кухне.
Перевод Карине Халатовой
Стоял приятный прохладный день.
В Калифорнии нет чёткой смены времён года. Дерево ещё украшают осенние спелые апельсины, а на ветках уже раскрываются весенние почки, порождая белые цветы.
Ануш на пороге своего пятидесятилетия – точь-в-точь это дерево: с одной стороны, она несёт груз утрат, с другой – мечтает о браке. Это блаженное желание как белый цветок.
Солнце игриво улыбалось, то прячась за облаками, то выглядывая из клочьев тумана, а моросящий дождь сладко беседовал, рассказывая о будущем женихе… Она несколько раз видела его лишь мельком на общественных собраниях. И хотя свекровь искала для своего сорокапятилетнего сына – известного в округе врача – молодую образованную невесту из зажиточной семьи, с небес поступило другое предсказание.
Дождь – один из важных небесных знаков, и его монотонная, но весьма убедительная песня подтверждала, что именно Ануш станет женой врача, хотя у неё не было ни родителей, ни состояния, ни образования. Вдобавок ко всему она была безработной эмигранткой, и уже не первой свежести.
Одинокая богатая старушка, проявив милосердие, предоставила ей пристроенный к своему шикарному особняку гараж, где хранились негодные вещи: допотопный гардероб и прочая рухлядь, которые стесняли и без того узкое помещение.
Верующие сёстры подарили ей маленький холодильник, у стены стояли стол и единственный шкаф. Теснота неописуемая! Водопроводный кран находился на противоположной стороне особняка, в прачечной.
Духовных сестёр, изредка навещавших её, она просила перед приходом сходить в туалет, так как была лишена даже этого простого бытового удобства. Посещала она фитнес-клуб не для того, чтобы тренироваться, а для того, чтобы помыться. Газовой плиты тоже не было, питалась фруктами и зеленью, но даже была рада этому, так как подруга-нутрициолог
