С рюкзаком на пенсию. Как уйти в кругосветку за новыми смыслами - страница 10

Мне очень нравилась моя работа. Я ушла в неё с головой. Полученные нами результаты подхлёстывали реализовывать проект за проектом.

Со временем это стало затягивать. Энтузиазм зашкаливал. Число проектов постоянно увеличивалось. Не хватало рук. Всё труднее стало уходить с работы вовремя. Даже для отпуска каждый раз время выделялось с большим трудом. Мне казалось, что лучше через неделю, или через месяц. Вот только закончу ЭТОТ проект. И буду свободнее. Вернувшись из отпуска, опять попадала в тот же круговорот событий.

Опять приходила с работы, сильно припозднившись. Придя же домой, всегда очень хотелось тишины. Молчания. Не спешки. И так год за годом.

В таком ритме жизни у меня совершенно не было свободного времени. На подумать. На проанализировать. Я летела вперёд с зашоренными глазами. В ущерб себе и своему здоровью. В ущерб самым любимым людям. Спать стала меньше и хуже. Накапливалась усталость и нервозность.

Через семь-восемь лет стало появляться чувство загнанности. А также какой-то безисходности. Несмотря на полученные результаты работы и их явную значимость для города, туризм в широком городском сообществе не воспринимался всерьёз. Вот ремонт коммуникаций и дорог – это да. Ввод жилья – тоже понятно. Школы и садики – святое. А туризм – это так, побрякушки. Зачем и деньги на это тратить? Пусть бизнес сам вкладывает и делает! Масса времени тратилась на убеждения, обоснования, оправдания непонятно в чём… Часто наша активность воспринималась не адекватно. В ней искались какие-то потаённые смыслы и личные интересы. Скепсис, который далее выливался в скрытое, а иногда и явное противодействие, усиливался. Многие проекты воспринимались очень ревностно. Это очень удручало и мешало. Я никак не могла понять – почему? Мы ни с кем не соперничали. Никому не переходили дорогу. Ко всем были настроены доброжелательно. Нам просто хотелось успеть сделать как можно больше. Мы пытались вовлечь в проекты как можно больше людей и коллег. Но это вызывало отторжение. Главы администрации города и района менялись, а отношение к туризму, несмотря на то, что он считался приоритетной отраслью, и к нашей работе, оставалось таким же сложным и двояким. Финансирование с каждым годом уменьшалось. Раскрученные проекты, не получая должной финансовой и организационной поддержки, не имели возможности развиваться дальше и постепенно начали изживать себя. Возможностей для запуска новых становилось всё меньше. Энтузиазм стал пропадать.

Анализируя задним числом всю эту ситуацию, я понимаю, что я и сама наделала ряд стратегических ошибок. Во-первых, в вопросе пропаганды туризма среди населения и коллег. Нужно было с этого начинать и не заканчивать ни на один день в течение всего периода работы. И в высшем руководстве страны к туризму тогда не было должного отношения, а что уж было говорить про маленький город! Я ведь была в полной уверенности, что все вокруг понимают – зачем городу нужен туризм. Это казалось такой аксиомой. Я сама пришла из туризма и знала про всё это не понаслышке. Понимание, что всё совсем наоборот пришло месяцев через восемь – девять после начала работы. Знай я это раньше, наверное, ушла бы. Мне «повезло», что наше туристическое подразделение разместили не в главном здании администрации, а отдельно. Благодаря этому, мы были отрезаны от кулуарных слухов и мнений и свято верили в понимание «общественностью» своей нужности. Поэтому работали с воодушевлением и удовольствием. Не отвлекаясь и не тратя силы на сторону. Когда же реальность открылась нам своей грустной стороной, мы уже влезли в работу с головой, запустили много проектов и сделали заделы на будущее. Отступать было некуда. Да и не хотелось. Мы-то сами для себя знали и верили, что наша работа нужна городу. Впереди были большие планы. Конечно, нужно было более серьезно сконцентрироваться на взаимодействии с окружением и создании лояльной среды вокруг туризма. Но сил на это катастрофически не хватало.