С тех пор как ты ушла - страница 24

– Ну, может, тот тип за ней ухаживал, но это же не означает, что у них были отношения. К тому же, когда Ирен училась в аспирантуре, они с твоим отцом еще не поженились. Может, она только решала, с кем хочет остаться, и в конце концов выбрала твоего папу.

– Она не упоминала при вас этого нью-йоркского ухажера? Как вы думаете, они в колледже познакомились?

– Понятия не имею. Она никогда о нем не говорила. Когда она стала моей соседкой, то все восхищалась, какое это облегчение – переехать в Лос-Анджелес и оставить Нью-Йорк в прошлом. Но когда я спросила почему, не захотела развивать эту тему. А через много лет вдруг заявила, что едет на встречу выпускников колледжа, и я удивилась: мне-то казалось, что у нее там было не все ладно.

– Бессмыслица какая-то, – говорю я. – Если мама была счастлива покинуть Нью-Йорк, зачем тот тип приезжал к ней незадолго до ее смерти и почему она соврала мне, что он якобы ее племянник?

– Хотела бы я знать ответы, Лима, – вздыхает Перл. – Но кое-что мне точно известно. Твоя мама безоглядно тебя любила. Всем ее знакомым было известно, до какой степени она тебя обожает и гордится тобой. Если Ирен и правда до сих пор жива, значит, что-то вынудило ее тебя покинуть. Будь у нее другой выход, она бы ни за что так не поступила.

– Так пусть бы рассказала нам о своих неприятностях, какими бы они ни были, и встретилась с ними по-взрослому, лицом к лицу! – выкрикиваю я. Слова Перл задели меня за живое. – Даже если маму посадили бы в тюрьму, она все равно могла бы участвовать в моей жизни.

Перл качает головой.

– Я говорила не о том, что она пыталась обезопасить себя.

– Что?

– Я говорила о твоей безопасности, – поясняет она.

И тут до меня доходит. Есть один вопрос, которым я в пылу гнева ни разу не задалась.

Могла ли мама уйти, потому что мне тоже грозила опасность?

За месяц до гибели мама отправилась в Нью-Йорк на встречу выпускников. Помню, я спросила перед отъездом, рада ли она.

– Рада, но нервничаю, – призналась мама.

– Почему нервничаешь? – удивилась я.

– Просто я очень давно не видела большинство этих людей. Некоторые из них стали замечательными театральными актерами. Надеюсь, у нас найдутся общие темы для разговора.

Мама поступила в Школу искусств Тиш Нью-Йоркского университета с мечтой стать актрисой, но быстро поняла, что эта профессия ей не подходит. После нашего разговора я задумалась, не сожалеет ли мама о прошлом и о том, как в конечном итоге сложилась ее жизнь.

Папа с ней не поехал, ведь кому-то надо было заниматься домом, Негодником и мной, и мама отправилась одна.

Из поездки она позвонила, и я подслушала их с папой разговор.

– Но все обошлось? – паническим голосом спрашивал папа.

Я бросилась к нему:

– Что случилось?

– На маму напали на улице.

– Она пострадала? – спросила я.

– Вроде бы нет.

Но когда мама вернулась в Лос-Анджелес, оказалось, что левая сторона ее лица и тела превратились в сплошной черно-фиолетовый синяк. Она сказала, что на нее наехал мотоциклист и выхватил у нее сумочку.

– Ужас какой! – воскликнула я. – Тебе пришлось обратиться в больницу?

– Да, но уже все в порядке, – ответила мама, стараясь меня успокоить.

– Точно? – спросила я.

Она кивнула и взяла свою чашку кофе дрожащей рукой.

– Ты все равно сможешь учиться в колледже, Лима, – сказала мама. – Просто где-нибудь подальше от Нью-Йорка.

По всем новостным каналам крутят историю удравшей Кристины Каделл. «Наследница в розыске!», «Побег на миллиард долларов!» – вот всего пара заголовков бегущей строки внизу экрана. Публика, похоже, никак не может вдоволь назлорадствоваться по поводу скандального происшествия: богатенькая наследница миллиардного состояния обвиняется в том, что убила свою мать Марию Каделл, бывшую жену Уильяма Каделла-младшего, во время совместного путешествия на яхте. И хотя мотив до сих пор неизвестен, подозреваемая улетела в Европу и теперь в розыске. А я, хоть ты тресни, не могу понять, что может ее связывать с моей мамой.