Скрипач вытер дождевую воду с глаз и покосился на восток.
– Нечего мне сказать, сержант, – угрюмо проворчал он. – Просто чувство. Вот эта чародейка, к примеру.
– Рваная Снасть?
– Ага. – Металл звякнул, когда сапёр расстегнул пояс с мечом. Скрипач пробормотал: – Терпеть его не могу.
Скворец смотрел, как тот швырнул пояс и короткий меч в ножнах на покрытую галькой крышу у себя за спиной.
– Только не забудь его, как в прошлый раз, – сказал сержант, пряча улыбку.
Скрипач поморщился.
– Вот один раз ошибёшься, и никто уже никогда тебе этого не забудет.
Скворец ничего не ответил, но его плечи задрожали от смеха.
– Худовы кости, – продолжил Скрипач, – я ж не боец. Не мечник – уж точно. Родился в одном из проулков Малаза, обучился камни тесать, чтоб вскрывать курганы на равнине за Паяцевым замком. – Он взглянул на своего сержанта. – Ты ведь тоже был каменотёсом, как и я. Мне эта солдатская наука тяжело даётся, не то что тебе. Мне дорога была в армию или в шахту – и иногда я думаю, что неправильный выбор сделал.
Веселье покинуло Скворца при этих словах Скрипача. «Наука? – подумал он. – Как людей убивать? Как их посылать на смерть в чужой стране?»
– Что ты чувствуешь насчёт Рваной Снасти? – отрывисто спросил сержант.
– Боится, – ответил сапёр. – Сдаётся мне, гонятся за ней старые демоны – и уже почти нагнали.
Скворец хмыкнул.
– Редко когда найдёшь мага с приятным прошлым, – заметил он. – Говорят, её не просто так завербовали, она от кого-то бежала. А потом на первом же задании всё испортила.
– Не вовремя она к нам так прикипела.
– Она потеряла свой отряд. Её предали. Кроме Империи, за что ей ещё уцепиться?
А за что ещё может уцепиться любой из нас?
– Она будто готова разрыдаться, вот-вот, каждую минуту. Думаю, чародейка сломалась, сержант. Если Тайшренн на неё как следует надавит, она нас сдаст.
– Мне кажется, ты недооценил чародейку, Скрипач, – сказал Скворец. – Она крепкая – и преданная. Это мало кто знает, но ей не один раз предлагали титул Высшего мага, да только она не приняла. Сразу не скажешь, но если они упрутся лоб в лоб с Тайшренном, ещё не ясно, чья возьмёт. Она – мастер своего Пути, а этого не достигнешь без твёрдого характера.
Скрипач тихо присвистнул и опёрся руками на парапет.
– Ошибку признаю.
– Ещё что-то, сапёр?
– Одно только, – с каменным лицом ответил Скрипач.
Скворец похолодел. Он знал, что означает этот тон.
– Говори.
– Что-то сегодня случится, сержант, – Скрипач обернулся, и его глаза блеснули в темноте. – И дело будет грязное.
Оба обернулись на стук дверцы люка на крыше. В потоке света из комнаты внизу появился Первый Кулак Дуджек Однорукий. Он поднялся на последнюю ступеньку и шагнул на крышу.
– А ну-ка помогите мне с этим проклятым люком, – крикнул он двум солдатам.
Они подошли, и под их сапогами заскрипел гравий.
– Есть новости про капитана Парана, Первый Кулак? – спросил Скворец, когда Скрипач присел и, покряхтывая, поднял и закрыл люк.
– Никаких, – ответил Дуджек. – Исчез. И кстати, пропал и твой убийца, Калам.
Скворец покачал головой.
– Я знаю, где он и где он был всю ночь. Вал и Молоток последними видели капитана, когда он уходил из таверны Нобба, а потом он будто растворился. Первый Кулак, мы не убивали этого капитана Парана.
– Не увиливай, – пробормотал Дуджек. – Проклятье, Скрипач, это что, твой меч там валяется? В луже?!
Скрипач с шипением выпустил воздух между зубов и поспешил к своему оружию.
