Сады Рэддхема. Закон равновесия - страница 29

Уголки губ Алистера нервно подрагивают, пока из его рта не вырывается неровный смешок. Он, кажется, даже чуть расслабляется. Выпускает мои руки и кладет одну из ладоней мне на плечо, мягко приобнимая.

– Лучше расскажи мне что-нибудь про этот мир. Про Сады, – шепотом прошу я, прикрывая глаза. – Вокруг них столько шума. Есть же про них что-то ещё интересное.

– О Садах много чего рассказывают. Не все легенды и россказни правдивы, конечно, – шепот Алистера мягко обволакивает, заставляя задышать реже, лишь бы не упустить этот флёр таинственности и сказочности. – Я прочитал в одной старой книге и это всегда заставляло меня задуматься. Ведь вся магия Рэддхема зависит от благополучия Садов. Есть легенда, будто бы все те цветы, деревья и кустарники, что растут там, пускают корни настолько глубоко, что окутывают ими всю страну. От севера до юга, от запада до востока. Как вены и мышцы вокруг сердца. Меня всегда пугал тот факт, что Сады живые. Не фигурально. Да, цветы там распускаются, а яблони плодоносят. Живые, в том плане, что они, как огромный моторчик, дают жизнь всем нам. Правда ли это – тоже вопрос хороший. Пока что никто не рисковал проверять эту легенду.

Пальцы Алистера, поглаживающие моё плечо, медленно отстраняются и наматывают выбившийся из косы локон.

– Это легенду подтверждает один факт. В Сад не может войти чужак. Король или Принцесса Рэддхема могут проходить через Сады спокойно, равно как и неживые люди. А ещё Сады могут признавать «своих». Принадлежащих к живым людям, и не являющимися частью правящей семьи. Как они выбирают этих людей – для многих остается загадкой, – ладонь Алистера мягко опускается на мою голову, поглаживая неспешными движениями, и я вдруг начинаю чувствовать усталость и потребность во сне. – Говорят, что садовники в Садах – это заблудшие души, которые желали нанести вред или вынужденные вечно блуждать по его дорожкам и его лабиринтам. К слову. Ни одного садовника за всю свою жизнь я так и не увидел.

– Растения имеют свойство гнить, умирать. Что будет, если с Садами произойдет такое?

– Тогда не будет магии. А если не будет магии, то и не будет самого Рэддхема. Не будет никого из нас.

Я и не замечаю, как снова проваливаюсь в беспокойный сон. И в этот раз мне ничего не снится.

Несмотря на сонливость, одолевшую меня прямо на плече у Алистера, сон остается все таким же чутким. Я просыпаюсь сразу же, как колеса начинают громко стучать по неровной поверхности, но глаза остаются закрытыми. Остатки дремоты медленно рассеиваются – сквозь открывающиеся веки пространство плывет. По ощущениям кажется, будто я проспала несколько суток. Неприятная вялость, горечь наперебой с сухостью во рту и головная боль, а на деле, за окном ещё даже не взошло солнце. Осознание того, что я заснула на плече Алистера и медленно уронила голову ему на колени доходит не сразу. Я приподнимаюсь и сажусь с тихим кряхтением, чувствуя, как натягиваются затекшие от позы мышцы. Вот бы в мягкую кровать и в ворох подушек, а не… это всё.

Потирая пальцами свободной руки лицо, обращаю внимание на Алистера, который склонил голову чуть в бок. Его веки прикрыты, и можно подумать, что он тоже задремал, но стоит мне только шевельнуться, как они распахиваются – зеленца глаз первоначально поблескивает золотом во мраке кареты, а затем гаснет. Заметив мою растерянность, Алистер лениво двигается в сторону задернутых штор и медленно отводит ткань в сторону. Он молчит несколько секунд, всматриваясь во тьму за окном кареты, а после переводит взгляд на меня.