– Можешь не стараться. У тебя не выйдет, маленькая мятежница.
В тишине леса голос за спиной срывает с моих губ приглушенный вскрик. Я резко втягиваю воздух, дергаясь в сторону, и оборачиваюсь через плечо. Прислонившись плечом к стволу дерева, мужчина в черных одеждах с отливающим золотом пуговицами смотрит на меня – остро и прямо, заставляя холодок пройтись по основанию позвоночника. Края его плаща на груди соединяются золотистой брошью и натянутой между ними цепочкой. Он складывает руки на груди и склоняется чуть вперёд, щуря свои темные глаза, словно изучая меня под призмой попадающих сюда солнечный лучей.
Если воспроизвести в голове нашу последнюю встречу, то вряд ли её можно назвать приятной. И если тогда он казался мне ужасающим и отвратительным, то сейчас, при свете солнца, я не замечаю в нём ничего ужасающего. Черты его лица все еще кажутся до боли знакомыми, равно как и взгляд черных, бездонных глаз, где даже зрачка толком не разберешь. И я клянусь – мои собственные расширились сами собой, стоило только нашим взглядам пересечься. Кажется, что всё в нём располагает к себе – заманивает в мышеловку.
– Сомневаюсь, что ты имя то своё помнишь, что уж говорить об умении правильно колдовать.
– Я помню своё имя, – тут же противостою я, поймав хитрый блеск в глазах напротив.
Мужчина отстраняется от дерева и делает шаг ко мне, пока цепочка между полов его плаща покачивается, отражая от себя свет солнца.
– Да что ты? А мне показалось, что ты не очень сговорчива. Всё бежала и кричала что-то непонятное на каком-то своём языке. Знаешь, я ведь один из немногих могу читать на первом языке Рэддхема, но даже я не смог перевести твои вопли. Сейчас-то кричать не собираешься? – он делает ещё один шаг по направлению ко мне, а я как-то неловко шарахаюсь от него назад, чем вызываю только приступ тихого смеха. – Ну и что же ты ещё вспомнила? Может, свою семью? Или свой дом? Или…
– Я вспомнила имя.
– Это я уже понял, – он улыбается, присаживаясь на корточки возле меня, и вскидывает брови. – Я, может быть, не так молод, но со слухом проблем никогда не наблюдал, мятежница.
Я замираю в своей неудобной позе. Отводя одну руку назад, упираюсь ей в траву, оставив ноги лежать на земле, пока глаза неотрывно смотрят прямо в лицо своему преследователю. Левая лопатка вспыхивает слабой болью, когда мой черноволосый собеседник щурится, однако упорно продолжает молчать. Терпеливо и настойчиво ждет от меня ответа, показывая всем свои видом, что не сдвинется с места, пока я не заговорю.
– Так что, маленькая мятежница? Ты язык проглотила?
Его губы дрожат в слабой усмешке. Я прикусываю кончик языка, чтобы не сболтнуть лишнего, пока его черные глаза прожигают меня насквозь, лишая решимости. Уголки его губ подрагивают в расползающейся на лице улыбке, когда он склоняет голову чуть ниже, побуждая меня оторвать одну руку, лежавшую на ноге. Я двигаюсь так медленно, будто бы он снова призрак из моего сна. Будто бы одно неловкое движение и он просто пропадет. Кончики пальцев колит от желания прикоснуться к его лицу. Совсем немного, совсем на чуть-чуть. Просто чтобы ощутить мягкость кожи или волос. И это желание пугает меня даже больше, чем все прошедшее за последние дни.
– Александр, – его имя срывается еле слышимым шепотом само собой.
– Я не знал, чего тебе взять, поэтому взял всего понемногу. Немного варенной рыбы, овощей. Даже удалось немного фруктов захватить.
