В это время из дома вышел молодой, среднего роста, красивый парень. Давид обратил внимание, что у него были точно такие же светло-голубые глаза, как и у Аарона. Он тоже подошёл к заборчику, протянул руку и открыто улыбнулся:
– Доброе утро, Давид, меня зовут Соломон, это мой папа Аарон. Мы вместе работаем на фабрике, в одном цеху. Если ты не возражаешь, после работы мы встретимся и поговорим, а сейчас нам надо спешить. Опаздывать нехорошо.
Они попрощались и пошли к фабрике.
Так состоялось первое знакомство Давида с самой легендарной личностью во всей губернии – Аароном – и его сыном Соломоном. Впоследствии они станут большими друзьями, и то, что Давид узнает об Аароне, запечатлеется в его памяти до конца его жизни. Он тоже вышел из калитки и медленно пошёл в ту же сторону, куда шли рабочие. На фабрике было несколько цехов: токарный (самый большой) цех, слесарный, механический, литейный и сборочный.
Хозяином фабрики был Наум по фамилии Фабрикант – талантливый предприниматель и очень религиозный человек. Ребе был его близким другом, а огромная библиотека синагоги – его детищем. У него была единственная дочь Мариам, в которой он души не чаял и которую крайне избаловал. Она получила прекрасное образование, знала несколько языков, включая иврит, увлекалась музыкой и живописью. Но при этом была очень своевольна и капризна. Для неё не существовало слово «нет».
Давид шёл к фабрике. За квартал от дома он увидел раскрытые ворота довольно большой кузницы. Кузнец был самоучкой, и звали его Андрей. Напротив кузни была почта. Всё было близко – синагога и почта. Последние рабочие заходили в огромные металлические ворота фабрики.
Начался обычный рабочий день. Давид шёл назад к дому. Из калиток выглядывали женщины и вежливо его приветствовали:
– Доброе утро, Давид!
Таким образом, у Давида сложилось впечатление, что с информацией и секретами в этом милом Сураже положение такое же, как и в его родном Лесном.
Он вернулся домой. Рива и Лёва его ждали. Завтрак был готов. Во время еды Давид спросил, почему между соседями такой маленький забор. Рива улыбнулась:
– Это только условно. Чтобы куры и гуси не путались.
После завтрака он сел писать письма бабушке и Рахели. Ему хотелось срочно поделиться с ними своими впечатлениями. Он отнёс письма на почту и вернулся. Походил по двору, затем взял пилу и напилил чурбанов. Поколол чурбаны и аккуратно сложил, то есть сделал обычную заготовку для печи. Он поработал три часа и заготовил столько, сколько Лёва мог бы сделать за три недели.
Рива только качала головой: её родной сын этого не делал никогда.
Затем Давид пошёл в библиотеку и просидел за книгой до самого вечера. ребе посматривал в его сторону, но молчал. На другой день Давид был в синагоге с шести утра. После утренней молитвы начинались занятия. Эта йешива под руководством ребе давала очень серьёзную подготовку и глубокие знания своим студентам. Выпускники йешивы работали в различных странах мира.
Давид весь ушёл в изучение Торы, Вавилонского Талмуда и изучение многочисленных трудов его комментаторов. Перед ним постепенно начала раскрываться бездонная глубина мудрости Торы. Он понял, что человек это создать не мог. Каждый день он открывал что-то новое, и этому не видно было конца. Только теперь он понял, почему он должен был сюда приехать.
Дни шли за днями. Наступила вторая половина воскресенья. Давид имел право заниматься своими делами. Он вышел из дому с желанием пройти в соседний лес, по которому очень скучал. Проходя мимо кузни, увидел, что Андрей что-то куёт. Он остановился. Представился. Андрей сказал, что о нём уже слышал. Давид смотрел как работает Андрей. Минут через десять он спросил:
