Давиду захотелось срочно поделиться своими открытиями с голубоглазой Рахелью, но дилижанс увозил его всё дальше и дальше от его Лесного. Ему стало очень грустно.
Вдруг он почему-то вспомнил, как проходила первая перепись населения. Приехали чиновники и были крайне удивлены тем фактом, что почти у всех жителей фамилии соответствовали их профессиям. Плотник был Плотников, а другой был Плотницкий (отец Рахели). Кузнец был Кузнецов, столяр – Столяров, мельник – Мельников, скрипач – Скрипачёв и так далее. Давид тоже был Давид Кузнецов. Как и когда это произошло, никто не помнил.
То же самое было и в Берковичах, с одной лишь разницей: то местечко было названо именем их первого поселенца.
В Лесном и Берковичах не было почти никакой связи с внешним миром. Единственной связью были голуби и почтовый дилижанс.
После целого дня утомительной езды они остановились, чтобы дать лошадям отдохнуть, накормить и напоить их. Это была небольшая харчевня на пересечении лесных дорог с небольшими комнатами для отдыха. Рано утром они снова двинулись в путь и к середине второго дня прибыли в Сураж. В то время это был небольшой районный центр, через который проходила железная дорога, соединяющая Витебск с крупным городом на Украине – Харьковом.
Здесь был небольшой пассажирский вокзал. От этой железной дороги отходила ветка на территорию местной фабрики – для отгрузки готовой продукции. На окраине городка протекала речка Ипуть, которая где-то в своём низовье впадала в Днепр. Вблизи речки стоял лесопильный завод.
Как уже говорилось выше, это был маленький районный центр с телефоном, электричеством, телеграфом, радиосвязью и населением около пятнадцати тысяч человек, из которых около семидесяти процентов были евреями. Сураж находился на территории России. Здесь было три или четыре синагоги. Та, куда почтальон доставил Давида, и была главная – на центральной улице Суража. Йешива была при этой синагоге.
Давид щедро расплатился с почтальоном, который на прощанье сказал ему, что, если тому понадобится ехать в Лесное, пусть он предупредит его заранее. Они расстались, как друзья.
Сураж был тоже окружён лесами. Фабрика, которая изготовляла сельскохозяйственные машины и оборудование, и о которой позже пойдёт речь, была расположена в конце главной улицы городка, на окраине возле речки.
Давида встретил сам ребе, который ждал его с нетерпением. Это был полный, средних лет, гладко выбритый человек с удивительно добрым, без морщин, лицом и необыкновенно умными чёрными проницательными глазами. Он Давиду сразу очень понравился. ребе встретил его, словно родного сына, который был очень долго в отъезде. Он знал о Давиде и о его семье абсолютно всё. Знал о его легендарных родителях, а также о том, что он очень способный студент, обладавший цепкой, уникальной памятью. Он также знал, что Давид Кузнецов и есть тот знаменитый кузнец-виртуоз, слава о котором дошла до Суража. Но глядя в его чистое, открытое юношеское лицо, в это трудно было поверить. Однако руки Давида сразу развеяли всякое сомнение.
Он лично доставил Давида к дому, в котором тот должен был жить и который находился всего лишь в одном квартале от синагоги. В том доме жили старик Лейб (или Лёва) и его жена Рива. Это были исключительно милые, добрые пожилые люди. Давид понравился им с первого взгляда. Ещё бы – высокий, немного худощавый красавец с небесно-голубыми чистыми глазами! Под рубашкой навыпуск чувствовалось очень сильное, мускулистое здоровое тело. Они встретили Давида так же, как встретил его сам ребе. Отдельная комната была уже приготовлена. Там были кровать, стол, книжный шкаф, стулья и тумбочка. В этой комнате когда-то жил их сын, который уже давно устроил свою жизнь и жил в своём доме в этом же городке.
