Виктор сочувственно кивает:
– Трудно было? Ты же понимаешь, детка, порядок такой. Вот если бы мать в оккупации не осталась! Из-за предателей и на честных людей подозрение падает. Ну, матери твоей бояться нечего, ТАМ компетентные люди сидят, все проверили и оправдали. Знаешь, как у Советской страны много врагов? Но главное, Гитлера мы победили, выстояли в такой страшной войне! Говорят, у вас во Львове неспокойно. Никак не хотят Советскую власть признавать.
Он ласково гладит меня по голове:
– Куда после школы учиться пойдешь, Томочка?
– Не знаю, мне все предметы нравятся… Только не врачом! Там лягушек резать надо!
– Мария как? Замуж не вышла? Красивая у тебя мать… Пара была – заглядение. Иван да Марья, как в сказке…
«Как бы решиться спросить у него, почему разошлись мои мама и папа?» – с досадой думаю я, и мои глаза слипаются, наверное, от съеденных пирожных…
* * *
– Та яка ж в мене онучечка доросла!
Моя бабушка Лена, как маленький румяный колобок, хлопочет около раскаленной печки. Мне так нравится, когда она открывает чугунную дверцу и поправляет пылающий уголь кочергой! Искорки рассыпаются в разные стороны, огонь весело вспыхивает и скачет по уголькам.
– Бабушка, а помнишь, ты меня в школу блинчиком будила?
– Ні, Томочка, як це?
– Ну, теплый блинчик сложишь – и по губам мне, а он так пахнет маслицем, что я сразу просыпаюсь и хочу его укусить! Это когда уже нас от немцев освободили.
– А як від тебе кури тікали, пам’ятаєш?
– Так они скучные стояли на одной лапке, я хотела их развеселить… Бабушка, а почему папа от нас ушел?
– Це тобі мати краще скаже…
– Бабушка! Она мне ничего не рассказывает! Она такая строгая!
Бабушка усмехается и качает головой:
– Да, Маня така! В мене одинадцять дітей було, а вона ні на кого не схожа…
– Одиннадцать?! А я… а почему я знаю только… восемь?
– Повмирали діточки маленькими… Керсон самий старший залишився…
– Ой, бабушка, если честно, я их боюсь, маминых братьев. Андрей такой здоровенный! И злой. А дядя Хрисанф лысый, и смех у него скрипучий. Мама все время на них обижалась. Я так рада, что мы во Львов уехали! Мне там все нравится! 13 кинотеатров! Каждый день ходить можно! А как ты думаешь, меня папа забрал бы к себе в Москву учиться? Если был бы жив?
– Не знаю, у нього якась велика посада була… Може, і забрав би, що зараз казати?
– Я подумала, хорошо живут те, у кого папка есть. Еще и в Совнаркоме работает. Заварные пирожные едят!
– Томцю, заздрощі – це дуже соромно!
– Нет, бабушка, я не завидую… мне стыдно, что мы такие нищие!
Она бормочет:
– Ой, злидні-злидні. Нічого, Томочка, буде у людей, буде і у нас.
– Как это, бабушка?
– Що Бог дасть!
– Ты что?! Какой Бог? Человек – хозяин своей жизни! Я вот точно знаю, что со мной будет!
Бабушка испуганно крестит меня: «Свят-свят-свят», а я весело отбиваюсь:
– Ты что? Я же комсомолка! Брось эти забобоны. На Бога надейся, а сам не плошай!
![Bo][ing Day истребить «колхозника»](/uploads/covers/fe/bo-ing-day-istrebit-kolhoznika.jpg)
