– Эге, ну если он совсем помешался, – покачал головой советник. – А жаль, мужик-то какой головастый был! Всё с вами по молодости куражился, то стрельбища, то скачки. Помню, мы даже как-то с ним и выпивали, сидели в трактире, сейчас уже не вспомню, где это было, но брагу у них славную подавали. Всякому бы такую голову, как у Истра по молодости была, что не мысль то чудесная задумка!
– Да, было дело, – кивнул Авир. Потом он огляделся: – Навой, а куда запропал Премил?
– Вот же только что вон там копался, – ткнул советник пальцем в сторону скамьи около старой яблони, у корней которой возвышалась приличная куча земли.
Он подошел к дереву и огляделся:
– Ух, крот! Накопал-то сколько, вот так ночью-то пойдёшь, ненароком наступишь, ноги точно переломаешь! Гляди, сколько вырыл, а сам смотался! – Не унимался советник, сапогом спихивая комья земли обратно в яму.
Князь негромко посвистел, внимательно всматриваясь в тени, которые отбрасывали голые деревья. Казалось, они жались друг к другу, продрогнув от призрачного холодного света неполной луны. Неприятный озноб пробежал по спине, концентрируясь между лопаток и превращаясь в одну точку жжения. За ними кто-то наблюдал.
– А вы слыхали, как сегодня ночью волк распевался? От мужиков-то слышал, что все волчки ушли, а вот нет, туточки, – и не дождавшись ответа Навой продолжил: – Ух, глотка-то у зверюги – обзавидуешься! Такие переливы выводил, аж до мурашек, я бы, правда, был более благодарным слушателем, если бы этот лесной паршивец меня не разбудил.
– Странно это…
– Я бы так не сказал, наверняка, по теплу отъелись в более хлебных краях, а тут на зимовку пришли в родные места, – Навой удовлетворенно потёр ладони, закончив своё нехитрое дело устранения подкопа яблони и древней каменной скамьи.
– Я не об этом.
– А о чём?
Предчувствие никогда не обманывало Авира, поэтому он приложил палец к губам, приказав советнику молчать и обернулся. Никого. Нет, не может быть, что ему показалось. Он скользил взглядом по крепостной стене, различая сверху силуэты стражей, которые прохаживались по периметру. Он пристальнее всмотрелся в ветви ближайших яблонь и уже было собирался с досадой объяснить Навою, что ему всё же причудилось, как вдруг встретился глазами с немигающим отблеском ярко-алых, словно две искры, зрачков ворона, восседавшего на верхушке старой коряжистой яблони. Птица в безмолвии раскрыла клюв и надрывно захрипела.
– Что за чума? Эге, ворон что ли? – советник проследил за взором Князя.
– Не знаю, уж слишком здоровый.
В ответ ночной гость растопырил в сторону крылья и вновь прохрипел, словно о чём-то предупреждая людей. А потом резко взмыл в небо, пропадая во тьме.
Мужчины спешно подскочили к яблоне, где только что сидела неизвестная птица, и начали осматриваться.
– И где этот пёс, когда он нужен, – возмутился советник, присев на корточки. – А что мы ищем, мой Князь?
– Любой намёк, что нам с тобой сейчас не померещилось и что эта птица была настоящей, а не мороком.
– Такой пойдёт? – и Навой протянул Князю маховое перо.
Авир принялся рассматривать находку: однотонно-чёрное, с синевато-зеленым металлическим отливом, странно леденящее руку.
– Что делать-то будем? Птица явно не из наших курятников, – насупился советник. – Чудеса. А вдруг это Истр ответное послание послал? Просто у него нормальных голубей нет.
– Да перестань ты, – Авир отмахнулся от советника пером. – Пока не знаю наверно, подождём, авось больше и не объявится. А что нам остаётся? Не пойдём же мы с ночным рейдом на проверку всех чердаков и насестов в городе и в ближайших деревнях.
