Следуя за Нима, шествовавшим по чуть изогнутым улицам города, мёртвого неведомо сколько веков, Рэнфри старался понять не только мотивы их нанимателя. Но хотя бы дальнейшее развитие той, прямо скажем, неоднозначной ситуации, в которой они оказались. Влезть в мозги их заказчика было совершенно невозможно. Может быть, талантливый сыскарь из Королевской службы, поднаторевший в этом деле, и мог бы разобраться в том, что двигало казавшимся спокойным Нима, но не Говард. Его знаний людей хватало, чтобы понять предлагающих новый найм, договориться о более выгодных условиях, или управлять своими подчинёнными.
Но чем руководствовался Нима, предложивший этот безумный найм? Кому принадлежали на диво молчаливые и угрюмые телохранительницы, больше походившие на конвой, чем на охранниц? И, самое главное, что находилось в центре города?
Загадочность, заносчивость и высокомерие Нима, так характерное для аристократа, иногда давало трещинки, и сквозь эту невозмутимость проглядывало что-то еще. Чёрная маска, конечно, скрывала большую часть лица и эмоций, но вспыхивавшие во взгляде искорки говорили, что на самом деле, их наниматель не такой уж и примороженный. «Но почему он так опасается своих охранниц?» – Рэнфри, оглянувшийся, чтобы проконтролировать шедших почти в полной тишине наёмников, и проследить, не пропал ли кто в развалинах, заметил, как амазонки тщательно соблюдают дистанцию до Нима. То ли из уважения, то ли для того, чтобы нанести быстрый и неотразимый удар, – «Или это они опасаются Нима? Что за черт…»
Возбуждённый шёпот Джейми не услышал бы только глухой. Взрывник, в последние часы приобрётший некую задумчивость, не балагурил, как обычно на заданиях, и не орошал всех потоками своих шуток. Несмотря на его уверения, они не были столь уж безобидными, и редкая вылазка обходилась без того, чтобы рыжему не намяли бока. Но сегодня – в этом нескончаемом дне – Стукач бездумно шёл, неся снаряжение и оружие, и только сейчас, вынырнув из своих невесёлых, судя по выражению его лица, мыслей, обратил внимание на одну из странностей окружавшего мира. Действительно, солнца на небе не было. Рэнфри поймал себя на мысли, что ему это не казалось странным, пока Джейми не произнес «Даже размытого пятна не видно… Откуда вообще берётся этот свет?».
Это место вызывало непонятное чувство. Несмотря на то, что вокруг во все стороны тянулись руины и развалины зданий, сознание словно не замечало этого. Говард понял, что все это время воспринимал окружающее пространство в лучшем случае на двадцать ярдов. Ну, может быть, на тридцать. Хотя обычно эта дистанция была втрое-вчетверо больше. А сочащийся сверху серый сумеречный свет нисколько не походил на дневной. Солнца не было. Но и ощущения давящего сверху потолка, если бы они внезапно попали в пещеру или оказались в огромном подземелье, тоже не возникало.
Тэн в ответ на слова Стукача начал бормотать что-то на родном языке. В звуках его наречия слышался неприкрытый страх, который он не хотел показывать своим собратьям по оружию. Рэнфри уже слышал такую молитву-проклятие раньше, когда бывал на Юге. В той заварушке тогда ещё старший сержант Доусон просидел почти неделю в затопленной прорывом дамбы пещере вместе с тяжело раненым врагом. Солдат-желтозадый, поначалу пытавшийся убить противника, затем ослабел от полученных ранений и бредил. Говард делился с ним водой и остатками пайка, выслушивая бессвязные слова на двух языках, и волей-неволей изучая обрывки нравов и обычаев местных жителей. Оказывается, большинство жителей Юга с детства изучали северные языки. И вообще считали, что белые варвары живут на землях, по праву принадлежащих Народу Лунного Дракона. Хотя раз за разом получали отпор, и откатывались в свои душные влажные джунгли, чтобы копить силы, обучать солдат, создавать запасы оружия, произведённого по украденным на севере технологиям.
