Несколько мгновений выпали из восприятия Рэнфри, и следующее, что он осознал – это плечистый наёмник, кажется, Первый, которого вжали мордой в каменную крошку две суровые амазонки, и согнувшийся Нима, прижавший одну руку к животу.
Джейми, оставшийся вместе с Тукком и Вторым по ту сторону барьера, сейчас блевал, согнувшись пополам, словно ему тоже прилетело в солнечное сплетение. Палач что-то говорил, скупо жестикулируя, но звуки гасились прозрачной пеленой напрочь. Говард встряхнул головой, отгоняя наваждение, и медленно снял с шеи свой амулет.
Подняв его на цепочке, он указал на металлическую спираль, а потом ткнул пальцем во Второго, после чего размахнулся, и бросил побрякушку через пелену. Следом полетел второй амулет, который успел стащить с шеи белый, как снег, Тэн. Две вспышки слились в одну, вызвав мощный всплеск света, от которого у Рэнфри заслезились глаза.
Помятого наёмника уже подняли и усадили неподалёку. Он заливал горе от потери брата из большой фляжки, от которой несло чем-то приторным и вонючим. Остальные устроили импровизированный совет, стараясь говорить так, чтобы их не было слышно Ниме и её подручным. Амазонки взирали на происходящее с отрешённым спокойствием, продолжая, впрочем, держать руки на эфесах коротких мечей, пока что игнорируя кобуры с небольшими плоскими пистолетами. Нима рассматривала Салех, пользуясь моментом затишья.
Впереди широкая мощёная улица изгибалась и поворачивала куда-то к центру, огибая остовы ржавых конструкций, брошенных тут и там, в которых с трудом можно было угадать некогда пригодные для использования переносные лабораторные установки и измерители полей. Кое-где встречались останки транспортных средств, видимо, лежавшие тут со времён, когда Салех ещё был обитаем. Теперь трудно было предположить, на каком принципе работали эти транспорты, что содержалось у них внутри и из каких материалов они состояли. Но изрядная доля железа, металла и высокомолекулярных соединений в них точно присутствовали. Иначе ржавчина и серая пыль, в которую превратились провода и трубки подачи топлива, не выглядывали бы из искорёженных корпусов. На фоне этого груды развалившихся зданий, осыпавшиеся от времени или разрушений, выглядели уместнее всего. Хотя, если присмотреться, ближе к центру начинали встречаться совсем, на первый взгляд, нетронутые постройки. Нима видела торчащие шпили ратуши и театра, отмеченные на её карте, как начало центрального круга города. Они словно бы светились молочной белизной среди серости и уныния остального пейзажа, и казались ослепительными жемчужинами в куче навозной жижи. На дорогах встречались ямы и куски истлевших участков, будто покрытие испортилось частично, и только в тех местах, где изначальные камни заменили на другие материалы. Что-то было не так, и Нима предположила, что Салех до сих пор частично сохранил наследие самых первых строителей города. И те, кто пришёл за ними, по незнанию или решив ослушаться наказа древних, заменяли булыжники мостовых на похожие с виду камни, не прошедшие должной подготовки. И теперь время обтекало изначальное, безжалостно разрушая нововведения.
Она отвлеклась от мыслей только тогда, когда услышала, как её амазонки синхронно щёлкнули застёжками на кобурах, доставая пистолеты. Нима подняла голову и встретилась взглядом с Рэнфри. Доусон-младший стоял напротив неё, а за его спиной выстроились его люди. У каждого из них на лице было странное выражение, от негодования и оскорблённой невинности, до смирения и затаённой обиды. Нима заметила, что Тукк уже вернул хитросделанную винтовку Сигу, вцепившемуся в неё обеими руками.
