– Да может там и нет ничего.
– Как нет?!
– Ограбили и всё вынесли. Чего за ней гоняться? Была бы полная, так не убегала бы.
Дверь прислушалась к нашему разговору и переместилась поближе. Ага!
– Не может такого быть!
Я подмигнул мумию.
– А я говорю, пустая казна. Смысл нам гоняться за ней, если внутри одна паутина.
Мумий ничего не понял и возмутился.
– Никто нашу казну никогда не грабил.
– Чего она убегает тогда? Прошляпила воров, вот и стыдится. Какая же нормальная казна себя позволит ограбить?
Рядом со мной на стене появилась дверь и возмущённо завопила басом:
– Это меня ограбили? Да я тысячу лет…
– Поймал! – я прыгнул к ней и схватил за ручку. – Не уйдёшь, голубушка.
– Пусти!
– Стоять – прикрикнул мумий, – от Владыки вздумала бегать?
– Откуда я знаю, что он это Он? На нём не написано. Может, вы аферисты? Ходят тут всякие, а потом золотые ложечки пропадают.
– Открывай!
Дверь не ответила. Мумий оскалился и постучал.
– Кто там?
– Свои.
– А никого дома нет.
– Я тебе сейчас дам, будешь знать, как хамить. Нету у неё никого, так мы и поверили. Открывай!
Дверь хищно щёлкнула замком и попыталась уползти по стене. Я повис на ручке и волочился за беглянкой.
– Ахршаш курумбо башзухну, – голос мумия наполнился злостью, – кужабра грухмазхш…
– Не надо! – пробасила казна. – Я всё поняла. Только не надо меня магией.
– Вот так-то лучше, – усмехнулся мумий, – отпусти её, внучок.
Дверь открылась. Света внутри не было, но мумий зажёг на ладони шарик белого огня, похожий на галогеновую лампочку.
– Идём, проведём инвентаризацию.
– А что ты за заклинание читал? – спросил я.
– Да это ругательства на орочьем, – хихикнул мумий, – казна всё равно в магии не разбирается.
Казна возмущённо пискнула, но мы уже вошли.
Казну я себе представлял как в мультике: комната завалена монетами, откуда, как рыбы из воды, выглядывают драгоценные кубки, короны и золотые рукоятки мечей. Вот прям щаз! Реальность оказалась скучнее и масштабнее. Представьте себе склад: длинные ряды полок с железными сундуками. Такие вот тяжеленные монстры, которых и вчетвером не поднимешь.
– Наше достояние, – с гордостью выпятил грудь мумий.
– Всё, что нажито за долгие века, – добавила Казна басом.
– Непосильным трудом, хочу заметить, – чуть не лопался от довольства старик.
– А сколько здесь?
– Чего? Сундуков? Ну, четыреста. Или пятьсот. Ещё часть стоит пустая, для будущих накоплений.
– Нет, я про деньги. Сумма на хранении какая?
– Ну-у-у-у… – Казна замялась, – сложно сказать. Никто не считал.
– Я считал, – старик вздохнул, – три сундука.
– Какие? Сколько в них?
Мумий развёл руками.
– Не помню. Да и зачем? Это же просто деньги.
– Вот именно. А они что любят?
– Как?! – Казна ужаснулась. – Деньги что-то любят? Почему мне никто об этом не сказал?
– Они любят счёт. Бухгалтерия наше всё.
– Что?
– Казна, – я поднял голову к потолку, голос Казны звучал именно оттуда, – я назначил дедушку главным казначеем. Обеспечь ему свободный доступ к хранилищу. Чтобы он не бегал туда-сюда по коридорам. Понятно?
– Не положено…
– Если кто-то, не будем тыкать пальцем, отказывается, – я подмигнул мумию, – то, может быть, вынести из него деньги? А положить, ну не знаю…
– Оркские доспехи, – мрачно буркнул старик, – а то валяются в подвале, место занимают.
– Не надо! – Казна взвизгнула и затараторила. – Только не их. Они воняют же страшно. Я обеспечу, если надо, пусть дедушка приходит, считает, сколько захочет, и сразу дверь подам, как позовёт, я ведь что, я ничего, храню себе тихо, никого не трогаю…
