Ведьмы
с моего работы часто говорили о своих прошлых воплощениях, делясь историями о
том, кем они были, какие ошибки совершили и какие уроки извлекли. Их рассказы
были полны мудрости и печали, и каждый из них помогал им становиться сильнее в
настоящем. Я же, напротив, чувствовала себя обделённой этой важной частью
своего существа.
Почему
мои воспоминания закрыты для меня? Были ли они настолько болезненны, что моя
душа сама решила их забыть? Или, возможно, кто-то или что-то намеренно стерло
их, оставив меня в неведении?
Иногда
я замечала, как другие ведьмы, разговаривая между собой, косились на меня,
словно знали что-то, что мне не было дано понять. В их взглядах была доля
сочувствия, но никто никогда не говорил мне прямо. Эта загадка терзала меня
изнутри, заставляя чувствовать себя изгоем даже среди своих.
Прошлое
— это ключ к пониманию себя и своего места в этом мире. Возможно, я совершила
что-то ужасное, что привело к столь жестокой блокировке воспоминаний. Или,
наоборот, во мне скрыта великая сила, которую кто-то стремился удержать.
Но
так или иначе, мысли устремились к Камаю. Я вспоминала его пронзительный взгляд
и бледную кожу. Ведьмак стал главной загадкой для меня. Взгляд его
черных глаз был притягательным и одновременно холодным, как глубокая бездна, в
которой можно утонуть, если смотреть слишком долго. Эти глаза казались
бесконечно мудрыми, видевшими больше, чем кто-либо мог себе представить, но в
них не было тепла, лишь ледяная отстраненность, словно он наблюдал за миром из
далекой и неприступной крепости.
Его
манера общения была столь же отстраненной, но не лишенной язвительности. Каждое
слово он произносил с тщательно выверенной интонацией, как будто играл на
невидимых струнах. В его голосе чувствовался холодный сарказм, словно он
наслаждался тем, как его острые замечания пробивали ледяные дыры в броне
собеседников. Камай умел подмечать слабости и вскрывать их с безжалостной
точностью, что делало разговор с ним одновременно захватывающим и пугающим.
Слова, которые он выбирал, были как тонкие, но смертельно опасные кинжалы,
всегда находящие свою цель.
Но
вот это его «бусинка». И тут меня осенила догадка. До недавнего времени, я не
была знакома с Камуи, но он меня знал – во время первого разговора с ним я
видела четкое узнавание. Он знал меня! Может ли это значить, что мы виделись в
прошлой жизни?
С
этими мыслями я и уснула, чтобы вскоре проснуться в кошмаре.
Ведьма
в полночь в лесу колдует,
Лунный
свет ей путь рисует.
Ветви
шепчут заклинания,
Тьмой
полны её деяния.
Зелья
варит, звёзды знает,
Ворон
крыльями взмахнет.
Тайны
тёмные скрывает,
Ведьма
тень свою зовёт.
Я
проснулась оттого, что почувствовала, как мое одеяло поползло куда-то в
сторону. Подумав, что это проделки Камая, я раздраженно привстала на локтях и
увидела нечто совершенно неожиданное.
Передо
мной стоял безымень. Если вдруг кто не знает, это славянский аналог
демонического двойника. Этот дух, воплощающий умершего неестественной смертью,
известен тем, что его иногда вызывают злые колдуны для мести своим врагам. Для
обычного человека увидеть безыменя – это предвестие скорой смерти. Моя кровь
застыла в жилах, когда я осознала, что этот зловещий дух пришел за мной. Как я
сказала, для обычных людей все понятно, а вот для ведьм…меня точно кто-то
заказал. Хотя кому я могла помешать?!
