Вдруг темноту прорезал отчаянный вопль. Мы, не сговариваясь, кинулись на звук. Я мог не знать испанский, но слово «помогите» идентифицировал безошибочно на всех языках мира. В полутьме я увидел, как три парня схватили девушку, которая отчаянно брыкалась и кричала. Хорхе что-то проорал, и они обернулись в нашу сторону. В голове промелькнула мысль, что надо было снять очки, но рука среагировала быстрее мозгов, и я со всего маху врезал ближайшему бандиту. Удар пришелся в скулу, и я почувствовал боль в костяшках. События развивались слишком быстро. Каким-то восьмым глазом я заметил у одного из нападавших что-то длинное, то ли биту, то ли кусок арматуры, и в последний момент увернулся. А потом получил сокрушительный удар по носу. В глазах на мгновение потемнело, и я повалился на асфальт. Из лежачего положения я увидел, что девушка забежала в ближайший подъезд и захлопнула за собой дверь. По крайней мере, она была в безопасности. Тут я услышал, как рядом со мной упала арматура, схватил ее и врезал человеку, склонившемуся надо мной с занесенным кулаком. Он взвыл и рухнул, как подкошенный, прижав руки к лицу. И тут прогремел выстрел, и вспышка на мгновение осветила все вокруг. Я покрепче перехватил свое оружие и треснул по руке с пистолетом. Раздался удовлетворительный хруст костей и нечеловеческий вопль. Хорхе отшатнулся, и я снова размахнулся железякой и ударил последнего нападавшего. Ругаясь на чем свет стоит, парни предпочли ретироваться. Похоже, они никогда не встречали очкарика, способного постоять за себя и ближнего, и повара с задатками ниндзя.
Я выронил арматуру, тяжело дыша, и повернулся к Хорхе.
– Ты как?
– Нормально, – прохрипел он, прижимая руки к боку, и я увидел что-то черное и маслянисто блестящее в неровном свете.
Я перекинул его руку через шею и посмотрел по сторонам. Улица была пустынна.
– На помощь! – закричал я, понимая, что раз уж никто не пришел на помощь девчонке, вряд ли кто-то пришел бы к нам.
Но тут дверь лязгнула, и из нее высунулась та самая девушка и бросилась к нам. Она что-то пролепетала по-испански и потянула меня за рукав. Я не понял ни слова, но последовал за ней, поддерживая Хорхе и прижимая его руку к ране. Мы вышли на довольно широкую улицу, и девчонка практически бросилась под колеса первой попавшейся машине. Из нее выскочил мужчина и стал орать на нее, но, увидев нас, распахнул дверь и помог уложить Хорхе на заднее сиденье. Девушка села рядом с водителем и попросила как можно быстрее ехать в больницу.
Я сидел с парнем, поддерживая его голову. Моя одежда пропитывалась кровью.
– Держись, брат, – бормотал я, хлопая его по плечу, – держись, не смей засыпать!
Мы быстро оказались в больнице, и девчонка помогла мне вытащить Хорхе. Она перекинула его вторую руку через свою шею, и вдвоем мы втащили его в приемный покой, потому что он уже потерял сознание. К нам сразу подбежал врач, а два санитара подкатили каталку. Они забрали у нас Хорхе и на полной скорости покатили его по коридору. Девушка бросилась за ним, а я стоял, тяжело дыша, и вдруг почувствовал, как боль волной захлестнула сознание. Я прислонился к стене, сполз на пол и уставился на свои руки, которые были по локоть в чужой крови.
Ко мне подбежала медсестра и стала о чем-то спрашивать, но, даже если бы я говорил по-испански, я бы не мог ответить. Сознание куда-то уплывало, и последние, о чем я подумал перед тем, как отключиться, было то, что у меня разбилось одно из стекол очков.
