Но ее лиловые глаза, казалось, продолжали видеть сны.
Коснувшись медальона, который Эми носила на шее, Тереза прошептала: «Ветер».
Лотти шла первой, с двумя чемоданами, за ней следовала Джанет, в одной руке несла чемодан, второй вела Джимми.
Едва все вошли на кухню, Тереза, все еще на руках у Эми и держась за медальон, произнесла еще одно слово: «Колокольчики».
Эми остановилась, словно отброшенная в прошлое. На мгновение кухня поблекла у нее перед глазами, став видением далекого будущего.
Глаза ребенка широко раскрылись, будто превратились в порталы, через которые человек мог перенестись в другой мир.
– Что ты сказала? – спросила Эми девочку, хотя отлично расслышала ее слова.
«Ветер. Колокольчики».
Девочка не моргала, не моргала, потом моргнула… и заткнула рот большим пальцем правой руки.
Поблекшая кухня набрала цвет, и Эми усадила Терезу на стул.
На столе стояла тарелка с домашней выпечкой. Пирожные с изюмом, шоколадом, ореховым маслом.
На плите дожидалась кастрюлька с молоком. Лотти Августин принялась варить горячий шоколад.
Стук фаянсовых кружек, их доставали с полки буфета, шуршание пакета из фольги, где хранился какао-порошок, бульканье молока, помешиваемого деревянной лопаткой, мягкое постукивание деревянной лопатки о стенку кастрюли…
Звуки эти доносились до Эми издалека, она вроде бы покинула кухню, перенеслась куда-то еще, и когда услышала свое имя, поняла, что Лотти произнесла его не в первый раз.
– Ой, извини. Что ты сказала?
– Почему бы тебе и Джанет не отнести чемоданы наверх, пока я покормлю детей? Дорогу ты знаешь.
– Хорошо. Конечно.
Наверху две спальни для гостей соединялись ванной. В одной стояли две кровати, подходящие для детей.
– Оставив открытыми обе двери в ванную, вы услышите, если кто-то из детей вас позовет.
Во второй спальне, с одной кроватью, Джанет села на подлокотник кресла. Измотанная, сбитая с толку, будто отшагала сотню миль под действием наложенного на нее заклинания, и теперь не понимала, где находится и как сюда попала.
– Что теперь?
– Полиции понадобится как минимум день, чтобы определиться с обвинением. Потом Карлу придется договариваться о том, чтобы его выпустили под залог.
– Узнав ваш адрес, он приедет сюда, чтобы найти меня.
– К тому времени вас здесь не будет.
– А где я буду?
– У «Золотого сердца» сто шестьдесят добровольцев. У некоторых собаки живут, пока мы не находим для них дом.
– Дом?
– Прежде чем определить спасенную собаку на постоянное проживание, нужно убедиться, что она здорова и ей сделаны все необходимые прививки.
– Однажды, когда его не было дома, я отвела Никки к ветеринару, и ей сделали все прививки. Он пришел в ярость, увидев проставленную в счете сумму.
– Приемные родители оценивают собаку, пишут отчет о степени ее подготовки: приучена ли она делать свои дела вне дома, реакция на прогулки на поводке.
– Никки приучена. Она – милая девочка.
– Если у собаки нет серьезных поведенческих проблем, мы находим ей постоянное пристанище. У некоторых из наших добровольцев достаточно места не только для транзитных собак. Кто-нибудь из них приютит вас и детей на несколько недель, пока вы не встанете на ноги.
– Почему они это сделают?
– Большинство тех, кто спасает золотистых ретриверов, особые люди. Вы увидите.
На коленях Джанет шевельнулись руки.
– Какой кошмар.
– Если бы вы остались с ним, было бы хуже.
– Будь я одна, наверное, осталась бы. Но не с детьми. Хватит. Мне… стыдно за то, что я позволяла ему так с ними обращаться.
