– Это отцовский. Он сдаёт мне его в аренду за помощь в хозяйстве. Говорит, что подарит на четырнадцатилетие. Говорит, в четырнадцать я стану мастером и заслужу его.
– А пока не заслужил? – Пол указывает на кораблик кисточкой: – Ведь похоже на работу мастера. Разве нет?
– Это многофункциональный нож, – говорит Салливан. – Им можно создавать и разрушать. Я должен научиться делать и то и другое.
– Например?
– Убивать животных.
– Это ж проще, – Пол пожимает плечами. – Убить каждый может, а вот корабль попробуй, сделай.
– Я не могу, – говорит Брет. – Свежевать могу, а убивать – нет.
– Если полоумный Джо Пепси может, то и ты сможешь.
– Джо Пепси? – переспрашивает Гарольд. – Это ещё кто?
Пол удивлён, но скорее даже возмущён незнанием Гарольда:
– Парень, ты телик вообще смотришь?
– Серийный убийца, орудовавший в Большом Городе, – объясняет Гарольду Брет.
– Он потрошил своих жертв – девушек-студенток – столярным ножом, – говорит Пол.
Брет отвлекается от работы и поднимает нож:
– Таким как этот.
– И у него был почерк. – Пол рассказывает: – Джо брал с собой на охоту две стеклянные бутылки пепси-колы. Выслеживал жертву в тихом месте, убивал, потрошил, затем садился на труп, прямо на грудную клетку, и отдыхал.
– Что-о? – Гарольд не верит своим ушам.
– Отдыхал, – кивает Пол. – Неспешно выпивал две пепси-колы, а бутылки всегда аккуратно складывал в выпотрошенное тело. Подробности узнали, когда его зафиксировала парковая камера.
– И его поймали? – Гарольд с надеждой смотрит на Пола.
– Не-а, – качает головой Кауфман. – В объектив не попало лицо. На данный момент Джо Пепси уже выпил и «употребил по назначению» двадцать четыре бутылки.
– Два ящика, – говорит Брет.
– Двенадцать жертв, – говорит Пол.
– Господи, – выдыхает Гарольд. – Почему такие вообще рождаются?
Салливан пожимает плечами:
– Львов много рождается.
– Причём здесь вообще львы? – морщится Пол.
– Лев ведь ест зебр? – Брет говорит: – Мы просто не львы, нам не понять Джо Пепси, потому что мы – зебры. Он в наших глазах всегда будет монстром.
– Это другое, – говорит Пол.
– Совсем другое, – говорит Гарольд.
– Одно и то же, – говорит Брет. – Никто не виноват в том, каким его сделала природа. – Он строгает, вглядывается в форштевень корабля и говорит белым стружкам: – Сегодня ты один, а завтра другой. Человек меняется. Я боюсь убить животное ножом, но мне нравится, как сталь входит в мёртвую тушу при свежевании, хотя раньше я боялся и свежевать. Возможно, завтра мне будет нравиться убивать. Кто-то может обуздать свои желания, кто-то нет. И дело не только в силе воли, чаще всего дело именно в силе желания.
– Возможно, – кивает Гарольд. – Но если я стану таким, как Джо Пепси, пообещай убить меня, Брет.
– И меня, – говорит Пол.
– Для начала мне нужно перейти на зверьё. – Брет улыбается. – А потом я займусь вами.
Дети смеются.
Затем Салливан говорит уже серьёзно:
– И меня тоже. Пообещайте.
Гарольд и Пол молча кивают.
Через час флот готов: три корабля выстроились в ряд и сохнут на солнце. На борту у каждого название: «Непобедимый» – Пола, «Серебряный» – Брета, «Эпизод войны» – Гарольда.
Маринвиллу не терпится начать гонку, но Брет вовремя перехватывает его руку:
– Дай им время, Гарольд. Они не просохли.
– Ага, – поддерживает Пол. – Или ты хочешь, чтобы борта нашей флотилии были заляпаны отпечатками лап какого-то идиота-великана?
