– Баба Айса, – поклонился, шагнув во двор, Вязирка, – это Вязир. Я за работой пришел.
– Не кричи, – сердито прошипела старуха. – Спят еще все.
Вязирка улыбнулся.
– Я знаю. Я первый встал.
– Вот что, – баба Айса, прихрамывая, с палкой в руке подошла к Вязирке. Взгляд из-под кустистых бровей у нее был строгий, задумчивый. – Глины сегодня не надо. И Мустафе сегодня помощник тоже не нужен.
Вязирка кивнул.
– Хорошо.
– Тогда, как всегда, наноси воды из колодца. Мне, Забун, Лахане… Ты запоминаешь, Вязир?
– Тебе, тетушке Забун, тетушке Лахане…
– Еще Кахиду и Хатум…
– А Камалю? – спросил Вязирка.
– Не надо Камалю.
– Как не надо?
– У Камаля сын в помощниках. Он наносит.
– А!
Баба Айса прижала палец к виску, как делала всегда, когда задумывалась или что-то припоминала.
– Еще Салиху, у него – четыре мула…
Вязирка нахмурился.
– Я наношу быстрее Гиннука, – произнес он.
Ему хотелось помочь другу. Он же друг! А Вязир – сильный! Сколько ни есть у Камаля кувшинов в доме…
– Нет, – сказала старуха, – неси Салиху и на дальнюю бахчу.
– Но пока Гиннук один джуд принесет, я два принесу.
– Послушай меня, Вязир, – дернула его за рукав ханыка баба Айса, – ты хочешь, чтобы сын Камаля вырос хорошим человеком? Отвечай, хочешь или нет?
Снизу вверх она смотрела на высокого Вязирку, а казалось, что наоборот. Вязирка испуганно закивал.
– Конечно! Как же, баба Айса, Камаль же друг!
– Правильно, – старуха погладила его руку. – Вот и дай Камалю воспитать сына хорошим человеком.
– Хороший человек должен носить воду?
– Хороший человек должен трудиться. А ты поможешь Камалю в чем-нибудь другом. Пусть Гиннук сделает то, что может.
Вязирка задумался, а потом просиял.
– Друг Камаль сам скажет мне, в чем ему помочь!
– Ну вот! – обрадовалась баба Айса. – Сам скажет. Это правильно. Сам скажет. Но сначала ты еще травы для коз набери…
– Много?
– Как всегда, Вязир.
Вязирка вздохнул.
– Много.
– А потом еще камней к ограде наноси, ее через день Джамур с сыновьями класть к аррыку будут.
Вязирка кивнул. Его внимание привлекли седые волоски, растущие у бабы Айсы под носом. Много волосков, настоящие усы. Но разве у женщин могут быть усы? Усы – украшение мужчины. Вязирка видел прямые усы, завитые усы, усы колечками, усы, что спускались к бороде и поднимались к ушам. Седые тоже видел. Но у мужчин.
– Ай!
Баба Айса хлопнула его по руке, когда он потянулся к ее верхней губе пальцами. Вязирка и не сообразил, что потянулся.
– Что ты делаешь? – спросила старуха.
Вязирка засмущался.
– Это… усики… – сказал он.
Баба Айса притопнула скуфетом.
– От ведь! Что тебе до моих усов! Ох, сердце мое! – Она схватилась за грудь. – Ты вообще слышал, о чем я сейчас говорила?
Вязирка наморщил лоб.
– Воды наносить, травы… Камалю не носить…
– А еще?
Вязирка шмыгнул носом.
– Тебе, Айса-ханам, тетушке Забун, тетушке Лахане…
– Я тебе про камни…
Вязирка кивнул.
– Камни. Тебе, тетушке Забун, тетушке Лахане.
– Тьфу! Камни для ограды!
– А!
– Ишачья голова!
Баба Айса стукнула ладонью Вязирку по плечу – куда дотянулась.
– Не бейся, Айса-ханам! – отступил Вязирка.
– Ты понял про камни? – спросила старуха.
– Понял. – Вязирка потер затылок, который уже ощущал жар солнца. – Но это на целый день, получается.
– Я дам тебе лаваш с сыром и зеленью.
– И все? – расстроился Вязирка.
– Забун покормит днем.
– А вечером?
– Вечером приходи ко мне, я дам тебе риса с бараньим жиром и патыров.
– Сколько патыров?
