Приехавшие на лошадях пожарные с бочками воды стали заливать деревянное здание правления, потому что пламя от сарая перекинулось на конюшню. Люди бежали со всего села. Теперь уже в четыре рукава передавали по длинной цепочке воду из реки, потому что вода в колодцах закончилась.
Правление отстояли, от конюшни остались только черные закопченные ворота и стойки для них, которые продолжали заливать еще целый час.
Неверующие люди крестились и благодарили Бога, что было тихо, и огненный смерч не прошелся по селу.
Подошедший милиционер пожаловался папе, что многие отказываются говорить правду, понимая, что страшный пожар унес все улики драки и поджога.
Папа в прожженной и черной от копоти рубашке взял Свету за руку и повел к реке, чтобы посмотреть лошадей.
И после страха от увиденного ужаса неподвластной людям огненной стихии: удивительное спокойствие неторопливой воды мирной реки, танцующие в воздухе ярко-желтые резные листья кленов, уже успокоившиеся красавицы – лошади, ярко пламенеющая за селом полоска заходящего солнца.
Высокие деревья на другом берегу реки застыли, как заколдованные, боясь разбудить нечаянно звенящую тишину уставшего дня.
Света впервые подумала, что именно здесь она научится быть такой же смелой, как папа: не будет бояться темноты подземелья и высоты крыш, научится обязательно ездить на мамином велосипеде, плавать на глубине, ловить удочкой рыбу и собирать грибы в лесу.
И у нее обязательно будет много настоящих друзей.
О, весна, без конца и без краю —
Без конца и без краю мечта!
Узнаю тебя, жизнь! Принимаю!
И приветствую звоном щита!
Принимаю тебя, неудача,
И удача, тебе мой привет!
В заколдованной области плача,
В тайне смеха – позорного нет!
Александр Блок.
Почему вдруг взвиваются в памяти в ночные поздние часы такие удивительно ясные и живые образы ушедших близких и знакомых, прокручиваются записанные незримой камерой хроники прожитых лет, которые ты унесешь когда-нибудь с собой в небытие?
Ведь взрослые дети, становясь мудрее, ненавязчиво напоминают:
«Разложи по альбомам пачки фотографий из своей и жизни родителей, видишь, как нам некогда!»
Но откладываешь на потом это психологически неподъемное задание, хотя отчетливо понимаешь – орбита твоего планетарного движения не может быть бесконечной.
И таишь осторожную надежду – в оставшийся промежуток успеть прожить еще всплески неуемной радости, встречу с давней мечтой, невероятную влюбленность своего неутихающего сердца, даже горечь душевных потерь.
И продолжаешь улыбаться жизни.
***
Как трудно было снова привыкать к появлению в доме младшей сестренки Вики, которую родители привезли на ноябрьские праздники из города от маминой мамы! Без нее было так спокойно.
Внимание всех сразу переключилось на эту пухлявую светленькую четырехлетнюю малышку. Ее носили на руках, пели песенки, чирикали, умилялись, пока не устроили в садик.
И Светина самостоятельная жизнь в долгие зимние и весенние месяцы опять потекла ровно и спокойно. До лета. Научилась писать слова и считать до тысячи. Рисовала картины акварельными красками. Отказывалась ходить к бабушке Наде, не боялась сидеть дома одна.
«Скучно Светочке будет в школе!» – расстраивалась мама. Весенние, ослепительно солнечные дни сплелись в такой дивный хоровод новых знакомств, впечатлений, настроений и невероятных дел.
– Так, начинаем освоение целины в собственном дворе! – папа вернулся из городской командировки с мешком саженцев яблонь, груш и вишни. – Только воду придется таскать из общего колодца. Мама посадила в ящички семена помидоров и цветов.
