Сборник рассказов для людей, читающих по-русски - страница 19

– А с тобой уже что? Чего хромаешь?

– Да не знаю. Вроде ничего не болит. Я и не заметил. Все ок. Пфф, – как-то неожиданно неуместно закончил свой спич Гена.

Юля подозрительно посмотрела на него, но решила, что вникать еще и в это – будет слишком. Тяжело вздохнув, она сунула ноги в тапки и поплелась сначала в ванную, а потом на кухню, «к станку», как называла она это место.

– Генка, а геркулеса-то купил?

– Да, в шкафу высоком посмотри!

Юля открыла дверь шкафа и уставилась на пакет с овсом. Настоящим, отборным. С усиками. Постояв так с полминуты, она взяла пакет двумя пальцами и пошла в комнату.

– Гена, дружок, а что это?

– Овсянка, как ты и просила.

– Я просила геркулесовые хлопья. Для каши. Как всегда. Ты покупаешь их уже лет пять. А это что такое?

– Ой, слушай. Действительно. Не знаю, что на меня нашло. Прости. Завтра куплю. Не злись, ладно?

Юля снова вздохнула, молча пошла обратно на кухню и положила пакет обратно в шкаф. «Вот что за жизнь? – думала она, чистя картошку. – Тридцать восемь лет, пятнадцать лет замужем. И что я имею? Просиживаю штаны в лаборатории за три рубля, дети хулиганье, тесная хрущевка-двушка, муж… Ох… А как мечталось-то, как мечталось в восемнадцать, а? О принце. С пепельной шевелюрой, с блестящей на солнце короной, который приехал бы ко мне на коне, обязательно белом, да. В серых пятнах. Конь бил бы копытом и фыркал, а принц протягивал бы мне букет анютиных глазок, да, именно их…» Замечтавшись, Юля полоснула себя ножом по пальцу, ойкнула и сунула палец под холодную воду. Вытерев выступившие было слезы, она заглянула в холодильник и опять зависла: оба нижних ящика были до отказа забиты вымытой и очищенной морковкой и крупными яблоками.

– Геен! Можешь подойти?

Спустя секунду муж появился на пороге кухни, прихрамывая, как показалось Юле, еще сильнее.

– Гена, а зачем нам столько морковки и яблок, не подскажешь?

– Ну не знаю, витамины. Захотелось. Порыв! Вот сама же говоришь, что мы ничего не делаем, не помогаем, а тут вот тебе, муж добытчик, а ей опять не так. Пффф! – Гена снова издал этот странный новый звук, махнул рукой и удалился.

Покормив семью, Юля вымыла посуду, проверила уроки у детей, зашила двое штанов, трое трусов, пятеро носков, отутюжила три пары брюк со стрелками и наконец присела за комп. В квартире было уже тихо. Дети спали, Гена тоже ушел читать на сон грядущий. Юля налила себе чашечку чая и погрузилась в соцсети. В спальне что-то звякнуло. Потом раздался сдавленный стон. И еще какой-то треск, как будто дерево ломается. У Юли упало сердце. На дрожащих цыпочках, включая по дороге везде свет, она добралась до спальни и тихонько толкнула дверь.

Гена сидел на полу возле кровати, поджав ногу и поглаживая ступню с выражением муки на лице. В другой руке он держал морковку. И еще что-то не так было с его головой. Подойдя поближе, Юля обомлела. На ступне мужа она отчетливо увидела что-то желтое, блестящее… Мама дорогая. Это… Подкова??? И такой же цвет на волосах – в их гуще прятался какой-то блестящий желтый ободок с вензелями. Увидев жену, Гена замер. Смутился, покраснел. Закрыл лицо руками. Через секунду, превозмогая, по всей видимости, сильную боль, он встал, попутно достав из-под кровати букетик анютиных глазок, и вручил их Юле.

Половица все равно скрипнула, хотя он очень старался ступать неслышно. Закусил губу и затаил дыхание. Вроде тихо. Прошел на кухню, включил чайник. Присел на ее кресло. Смешанные чувства, подумал он. Мы любили друг друга, определенно. Стали бы мы тогда сходиться вновь, уже было расставшись? А ведь сошлись и пробыли вместе еще столько лет. Но теперь все. И она тоже это понимает. Понимаем оба. Тогда почему я хочу сбежать? Потому что долгие проводы – лишние слезы? Нет, так не годится. Мы родные люди, стали такими за столько лет, я не могу просто так взять и уйти. Я должен ее разбудить.