Сергей Панин возился с кем-то.
– Мочи гадов! -заорал я и двинул кому-то в бок ногой. Потом оказалось, что мы бьемся один на один. Молодчик делал отважные выпады в мою сторону, но натыкался на отрепетированные с Жоркой «маваши-гери», в разные части тела. Ему это, почему-то, не нравилось. Он отлетал, но вновь пер на меня. Минуты три мы таким образом разминались…
В это время Володя Мельников стоял в центре драки, озираясь, в раздумье- кем бы заняться. Тимоха занимался тем же. Буба бросил очередного гада на землю. Тот запросил мира и отошел в сторону.
Валерка Святцев бился с «Копченым» где-то в кустах.
У меня с противником, что-то подзатянулось, злость прошла. Я предложил ничью. Не согласился. Мы продолжили. Я бил – он падал. Наверное, ему надоело падать и с криком: -Ща, гад! Он выдернул из-за пазухи нож в мой адрес. Я счел за лучшее побежать.
Потом говорили, что это был не нож, а стальная расческа. В темноте я разглядел только блеск!
Перепрыгнул через чью-то подставленную ногу, пробежал по лесу метров 300, я подстроился в хвост колонны, идущей на костер. Взяв еще троих ребят, я вернулся к даче. Наши пацаны уже шли навстречу. Некоторое время искали чьи-то сбитые электронные часы. Японская штамповка – дорогая по тем временам. Не нашли.
Следующий наш маневр. Мы знаем, что от костра уже подтянут «кулацкий» резерв и соотношение бойцов становилось, сильно, не в нашу пользу. Собралась вся «малая» (до 20 лет) алкашня из Архангельского, Бушёво и Федоровки. Их было раза в три больше.
17. Изолятор.
Часов до двух ночи, мы отсиживались в изоляторе медсанчасти. Новая врачиха, что-то не довольно бубнила, но впустила нас.
Мимо окон пару раз проскочил местный сторож по кличке «Водяной» в милицейской фуражке и с огромной дубиной в руках!
В этом же изоляторе пребывала «жертва» с нашей стороны. Сережка Синицын. Он не был борцом. Но мы его считали своим. У него был разбит (возможно сломан) нос. Тот самый рылодырый Витек, что пытался одолеть Евгения посредством тупого предмета, именуемого головой, успел раньше боя, вывести из строя нашего бойца.
Я потом понял их тактику. Они старались выбивать нас до драки, поодиночке.
В 24 с копейками, появился Валерка Святцев (Паленый). Символично – он бился с «Копченым». Бой у них был на равных, и они забавно барахтались в кустах.
Валерка грустно пояснял: – «Копченый» – не дурак подраться! —
Потом он бегал по лагерю, прятался от деревенских, разыскивал нас и обежал весь периметр лагеря.
Отдышавшись он снял свитер – на спине (ко всеобщему смеху) зияло, полосой, оцарапанное тело в прогале разорванной рубахи.
Клок был вырван начисто, шириной 20 см, длинной во всю спину, с ровными краями, будто срезанный ножницами.
В два часа мы оставили свое убежище, и я юркнул к Ленке под бочок.
Она была немного взволнована, так как, что-то слышала о наших траблах, но быстро все забыла, когда я обнял ее.
В девичьей палате были еще «Паленый» и Тимоха – они «успокаивали» своих девочек.
Утром «Паленый» торжественно сообщил мне: -Я целовал Светку! —
Я порадовался за брата.
Говорили, что «колхоз» обещал выловить нас завтра на отправке.
Так что, расслабляться было еще рано.
18. Отъезд.
22 августа.
Всем отрядом договорились встретиться 30 августа в парке у фонтана.
Есть такая, замечательная, традиция в советских лагерях,
встречаться через некоторое время, после окончания очереди.
Утром мы уехали.
