– Оторвался кусок легкого и горлом вышел. Доктор рентген смотрел, сказал, что все к лучшему. Само пройдет. Я, сын, себе дело нашел: завел пчел. Теперь, вот, медом с матерью балуемся. Полезно это. От наших донских степей!
Обрадованная приездом сына, мать быстро собрала на стол:
Помидоры, огурцы, упругие стрелы зеленого лука с домашних грядок, борщ из печи, хлеб.
– Поди голодаешь там? – мать села за стол рядом с сыном, ласково глядя, как он ест.
– Почему голодаю… У нас в университете столовая отличная и, вообще, в Москве много мест, где можно недорого и вкусно поесть. Но, конечно, такого борща, как у тебя, мама нигде не ел.
Мать погладила сына по светлым волосам:
– Ешь, сынок, ешь. Завтра пирожков с вишней напеку, какие ты любишь! Как же ты быстро вырос. А мы, вот старимся…
Когда мать отлучилась по своим хозяйским делам, отец, сверкнув голубыми глазами, не потерявшими своего цвета к его шестидесяти годам, спросил:
– Как с училкой? С Ниной, кажется. Сожительствуешь?
Увидев, что сын смутился, продолжал допытываться:
– Чего не отвечаешь? Дело житейское… Неужто ни разу не завалил ее?
– Она замуж вышла и уехала с мужем на погранзаставу в Таджикистан.
– Когда ж успела?
– Да прямо сразу. В поезде тогда с лейтенантом познакомилась. Дочка у них недавно родилась. Светой назвали.
– Эх, ты! Не в меня! Баба силу любит! А ты ее из рук выпустил! Налетел бы коршуном и сгреб!
– Она не баба.
– А кто ж?
– Женщина. Она умная, культурная. Меня всему научила.
Отец только головой покачал, но тут вошла мать Александра Михайловна и разговор на этом закончился.
Немного посидев с родными, Сергей вышел из хаты пройтись по улицам станицы. Настала страда и весь народ был на полях, поспевал урожай некоторых культур на жарком солнце Кубани.
Сергей подошел к зданию школы. Она была заперта по причине летних каникул, как было принято говорить у них в станице: «По причине того, по причине этого». Сам председатель колхоза Кузьменко Павел Егорович так говорит. Да и сам Сергей долго искоренял слова-сорняки из своего лексикона. Даже купил специально книжку о синонимах, как советовала Нина.
Нина! Кажется, стоит только зайти в их школу и она выйдет к нему навстречу, как всегда улыбаясь и приветливо глядя. Она почти никогда не ставила двойки отстающим, старалась объяснить, помочь. Только злостным лентяям и прогульщикам!
Сергея окликнул сторож школы Трофим Нилыч или, как его все звали, дед Трофим.
– Савенко-сын! Серега? Откуда?
– Из Москвы, дед Трофим!
– Учишься? – и не дожидаясь ответа, – Теперь в пристроечке, где Нина Александровна жила, пусто. Вместо нее приехала семейная пара Сидорчуков: муж Владимир Петрович – математик и Надежда Яковлевна – русский язык, а с ними дочка. Правление за ними дом с земельным наделом закрепило, по причине, чтобы кадры не утекали. А Ниночкина комнатка пустует… может посмотреть хочешь? Я открою. – Сергей в ответ кивнул.
Дед Трофим, покряхтывая, поднимался по старым деревянным ступенькам, вторившим ему своим скрипом. Он достал из кармана штанин ключ от школьного крыльца и покрутив им в замке, открыл дверь. Она тоже заскрипела, когда Трофим Нилыч, распахнул ее перед бывшим учеником старой школы, где отучилось несколько поколений станичников.
– Эх, дверь скрипит, крыльцо скрипит, дед Трофим скрипит… – не без юмора заметил старик-сторож – Заходи, раз пришел! Я здесь на крылечке посижу, покурю.
