Милана слегка подпрыгивает от вопроса, которого опасалась услышать, будто ее подбрасывает пружиной. Наершившийся, я мысленно блуждаю по запрещенной территории – высказаться как есть, ни черта не скрыть от него свои истинные чувства и послать его с дочерью за пределы планеты.
Милана боязливыми глазами взирает на меня, прося о помощи, и я неожиданно для себя говорю:
– На вечере.
Белла насуплено со жгучей ревностью осматривает Милану, что, скрестившись с ней взглядами, у Миланы падает с рук бедное яблоко и катится к ногам Беллы, которая игнорирует это случайное действие и, смотря пристально на свою соперницу, прикладывает щеку на мое плечо, занимая удобное положение.
Неприязнь к ней с ее стороны началась после той прессы, на которой нас поместили с Миланой. С той минуты столько успело измениться, что… нужно набраться смелости и как можно скорее сказать Белле о своих намерениях и порвать с ней то, что даже не было начато или было, но только в ее фантазиях.
Брендон мгновенно осекает меня:
– Я поддерживаю контакт с Фьючерс!
Я молча поднимаю ладони вверх.
Сижу точно на раскаленных углях. Как укротить исполнителя никчемной пьесы?
Милана добавляет вслед к моим словам:
– Б-благотворительном. На вечере благотворительном. – Волнуется и повторяет слова. Как бы ее подрагивающий голос не был двояко воспринят Брендоном.
– А глаголов подбросить Вы не желаете? Вас в мОдельном не учат грамматике?
– Брендон! – срывается угрожающий тон с моих уст. – Вы…
– Мы знакомимся друг с другом. И я просил не перебивать нас. Так-так-так, вы встретились с мистером Джексоном на благотворительном вечере…
– В защиту тигров, – добавляет кусочек в паузу.
Гонсалес допивает первую чашечку кофе и, ставя ее на стол, планирует задать еще вопрос, возведя странный жест рукой, но примыкает Питер и с актерскими ухищрениями сообщает очень-очень быстро:
– Сестренка забыла упомянуть, что мы там все были. Я их, собственно, и познакомил. За вечер общения мы так сплотились всеми и уже несколько недель проводим время всеми вместе.
У меня чуть ли не выскакивает наружу печенка. Я смотрю на него расширенными зрачками и до него не сразу доходит, что он навесил еще одну беду на нас.
Брендон делает изогнутые брови:
– Сестрёнка?
Подключается еще один герой – Ритчелл, которая с наигранным смешком нейтрализует это выброшенное на воздух слово новой ложью:
– Он так называет и меня. А я ему еще говорю, какая я тебе сестренка – без часа как жена.
«Вот это нас всех занесло».
Белла, закрыв глаза, засыпает у меня на плече. Прикрыв ладонью ее ухо, как бы поглаживая ее, она слава Богу не углубляется в наш разговор.
«Она знает, что Питер – мой брат и брат Миланы, я ей говорил об этом».
– А-а, а то я уже начал приходить к странным мыслям, – двусмысленно произносит он.
Пора вводить кульминацию, иначе мы все потонем:
– Брендон, Белла устала, поезжайте домой. А завтра мы с вами…
– Никаких «завтра». Непременно! – Он стоически тверд. Его тон не предполагает дальнейших дискуссий. – И ты прав, разговорился я что-то. Приехал не за этим.
Частенько этот человек вызывает к себе презрение и отвращение. Он же ненавидит законы государства, но сам преклоняется перед каждым государственным служащим, если на то требуют дела в бизнесе.
– Я думаю, нам пора уже, – влезает растерянно Питер, почесывая затылок. – Перенесем наши посиделки.
Белла открывает глаза и что-то бурчит про себя.
