– Да, Джексон, встретимся в другой раз, – покладисто поддакивает уже безрадостная Ритчелл, выпрямляя спину, – и успеем отметить повод…
Я снова все испортил. Обозрев коротким взглядом Милану, я замечаю, что она ждёт моих возражений, но… мне действительно нужно все обходительно прояснить Брендону, что я изменил мнение о том, чтобы стать главой его корпорации.
– Вот и здорово. Сразу видно, что умные головы у ребятишек – быстро схватывают, – с язвительным смешком вставляет Брендон, относясь к Питеру и Ритчелл, как к дошколятам. Сонная Белла, положив ногу на ногу, приняв позу отца, обнажает свои белые зубы, словно в злорадной улыбке. Она сияет, что ее отец вмиг подорвал общение с Миланой? Впервые вижу довольно-таки странное ее поведение. Что за хитрый взгляд? Само ее поведение с самого прихода сюда весьма непонятное мне.
Питер, Ритчелл и Милана торопливо поднимаются и выходят.
– Минутку подождите, я провожу их и вернусь, – слегка брюзгливо выражаюсь я, следуя к своим родным на улицу.
– Ждём, – слышится от Брендона.
Размашистыми шагами я приближаюсь к выходу, чувствуя себя паршиво. Испортил важный вечер. Подорвал поездку.
– Стойте, подождите, – кричу я и бегу к ним. – Виноват. Не ожидал, что так выйдет. Я не знал, что они нагрянут к нам. Простите, – тараторю я срывающимся голосом. – Питер, Ритчелл, спасибо… что… подыграли..
Питер разворачивается вполоборота. Он настолько потрясен, что утратил свое врожденное чувство юмора.
– Брат, сейчас самое время покончить со всем дерьмом, в которое ты влип, – гудит он. – Мне этот тип не понравился с первого слова, которое он вякнул. А насчет лжи… Видимо, она заразна, что мы с моей дорогой повисли у нее на крючке.
– Джексон, кроме как пожелать удачи, ничего не могу сказать, – с грустинкой добавляет Ритчелл, от ночной прохлады прижимаясь к Питеру.
– Да, – вздыхаю я, осознавая всю правду в их словах. – И…
– Не волнуйся по поводу нас, еще посидим у тебя, – уверяет подруга, улыбаясь.
– Оставите меня с Миланой наедине? – Смотрю на нее, стоящую с угрюмым видом и взирающую на озеро.
Согласившись, они идут к машине, и я выкрикиваю Питеру:
– Брат, ты же знаешь, о чем я тебя попрошу?!
Он твердо без настроения отвечает:
– Я не оставлю их обоих. – И чуть громче поднимает голос, отдаляясь шаг за шагом: – Милана, мы тебя ждем в машине.
Лунный луч касается ее опечаленного лица.
– Любимая, я знаю, я всё знаю, что ты чувствуешь сейчас… – с глубиной отчаяния бормочу я, глядя в ее погрустневшие глаза. Я кладу ее прохладные ручки в свои. – Я разберусь во всём.
– Джексон, – от ее взгляда я точно расплачусь, – я переживаю за тебя. Так голова разламывается от боли… от страха… Скверное предчувствие овладевает мной. Я…
– Малышка, – останавливаю печальные думы большим пальцем, коснувшись губами её губ, – я всё улажу. Я поговорю с ними и всё, всё скажу о нас с тобой… – И ко всему к этому добавлю мягкий отказ о принадлежности к его компании. – Совсем скоро мы будем вместе и объявим об этом официально, но, а пока, нужно набраться терпения и подождать… И я непременно вышлю сообщением рекомендации своего доктора от головной боли! Не пей пока никаких лекарств. Опиши, где болит и есть ли тошнота? – обеспокоенно допрашиваю я, указывая на части ее лица, спрашивая, где болит.
– Джексон! Я немаленькая. Разволновалась, и она заболела. Все пройдет.
– Нет. Я вышлю, и ты им последуешь! Я попрошу Ритчелл, чтобы она сделала тебе массаж шеи и…
