Что это значит? И неужели сам Этцель дает мне совет? Такое на моей памяти случается впервые.
«Ситуация располагает. Я, конечно, прикрываю твою задницу, как и всегда, но ты уж будь добра, тоже клювом не щелкай, а не то его отделят от твоего тела вместе с головой», — проворчал разозленный моим сарказмом бог.
Не совсем то напутствие, которое хотелось бы получить от покровителя.
«Скажи спасибо, что такое есть…»
Мы бы еще какое-то время препирались, если бы меня не окликнул Рейк. Воспользовавшись тем, что на время разговора с Этцелем я еле плелась, он нагнал меня и хотел подхватить под руку, но вовремя вспомнил, где мы находимся, и поклонился.
— Войце… В смысле, Ваше Величество, я только что говорил с Императором, — тихо сказал он, когда мы вместе двинулись по коридору.
Гвардейцы понятливо рассредоточились, чтобы не слышать нашу беседу, а заодно отгонять не в меру любопытных слуг, которые в преддверии праздника слонялись по коридорам в поисках господ, щедро платящих за любую мелкую услугу.
Грудь кольнуло беспокойство.
— Он спрашивал об Эр-ха? — Рейк кивнул. — И что ты ему сказал?
— Что понятия не имею, где она, — с самодовольной улыбкой признался мой боевой товарищ.
Мне оставалось только удивленно вскинуть брови: раньше северный воин никогда не опускался до столь грубой лжи.
— Я ведь и правда понятия не имел, в какой части замка… — он замолк на полуслове, хоть нас вроде бы никто и не подслушивал.
— Придворные интриги и общение со мной дурно на тебя влияют. Раньше ты не был таким изворотливым. Однако теперь он знает, что Эр-ха жива, — я покачала головой и скользнула за дверь своей спальни, скрывая беспокойство.
Значит, он по крайней мере помнит имя, которым меня называли северяне в присутствии чужаков. Но зачем ему знать через столько лет? Неужели совесть мучила? Если так, то поздно спохватился!
Доверив себя рукам горничной, чтобы сменить платье, я еще какое-то время не могла отделаться от смутного беспокойства, но наконец, вспомнив слова Этцеля о том, что мое дело — не предвидеть, а действовать, — все же выбросила суетные мысли из головы. Перетерпев долгую смену одежды — крайней расточительную на мой неприхотливый взгляд — я бегло оглядела себя в зеркало и поспешила к залу, где уже собрались гости.
Несмотря на нищету, знатные дворяне, которых я пригласила, чтобы они могли засвидетельствовать законность передачи власти, а заодно наполнили бы дворец шумом и гамом, создавая помехи для тайных встреч, заговоров и убийств, нарядились во все лучшее и переговаривались в предвкушении хоть какого-то развлечения. В последние пару лет нищета лишила их возможности посещать королевские балы и банкеты, поездки в столицу стали бесполезны, и сейчас дамы в пышных платьях, равно как и их кавалеры в накрахмаленных удавках, именуемых воротниками, жаждали повеселиться сполна. Что ж, сегодня не стану им мешать.
Герольд во второй раз за день перечислял все мои сомнительные титулы, среди которых «Дочь севера», «Вестница мира» и «герцогиня Границы» звучали особенно экзотично, я шагала к тронам, чтобы занять место рядом с ними, но не успела встать и отдышаться от ходьбы в тесном платье, как ко мне подошел министр Гаскон Ташо. Судя по волнению, которое он с трудом прятал под маской радушной улыбки, радовать меня новостями он не собирался.
— Ваше Величество, позвольте заметить, что на угощения и вина было потрачено больше средств, чем мы закладывали на сегодня. К тому же, Его Величество Лайонел привел на два десятка больше людей, чем было условлено, что тоже влечет дополнительные траты, — тихо затараторил он, при этом весь его вид выражал крайнюю степень возмущения. Министр финансов даже мелко подрагивал при последних словах.
