Рукава выполнены из кружева, они скользят по моим плечам, а затем расширяются к локтям, спускаясь почти до земли, являя собой образец изысканной ручной работы.
Я смотрю на себя в высокое зеркало на стене. Я бледна как смерть, мои голубые глаза остекленели от усталости. Румянец от горячей воды в купальне исчез, оставив меня бледной и грустной. Я тень прекрасной принцессы, которой я когда-то была.
Испуганный писк из соседней комнаты пугает меня. Я спешу в гостиную, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Чернобог спасает поднос с едой из бессильных пальцев кухонной служанки. На нем другие штаны, но он по-прежнему без рубашки, во всей своей рогатой красе и черной коже с синими глазами.
«Черт», – говорю я. «Купава, ты никому не можешь рассказать о нём, поняла? Ты не должна ничего говорить.»
«Это… это…» Она поднимает дрожащий палец. «Бог Смерти. Бог Смерти!»
«Да, да, тише! Он здесь, чтобы помочь нам, но ты не должна говорить о его присутствии во дворце.» Ужас гнетет мое сердце, потому что эта трепетная маленькая служанка, похоже, не очень-то способна хранить драматические секреты.
«Мне убить ее?» – предлагает Чернобог.
«Боги, нет!»
Он пожимает плечами. «Кажется, ты стремишься сохранить мою личность в тайне, вот и все. А эта, похоже, не одарена самообладанием.»
«Я.… я умею хранить секреты», – задыхается Купава. «Правда, я умею, Ваше Величество, умею!»
«Все в порядке», – успокаиваю я ее. «Не возвращайся на кухню, не в таком состоянии. Иди в свои покои и поспи.»
Чернобог вопросительно смотрит на меня, но ничего не говорит.
«Спасибо, Ваше Величество. Ночной повар говорит, что ему жаль, что еда не очень вкусная», – говорит Купава. «Он сварил большую кастрюлю супа для больных и тех, кто за ними присматривает, так что здесь две миски супа и немного хлеба с вареньем. У нас заканчивается варенье. И мука. И бульон пришлось разбавить водой, но…»
«Пахнет вкусно.» На самом деле, от аромата супа мой пустой желудок сводит судорогой. «Беги. И ничего не говори о том, что ты видела.»
Купава выбегает из комнаты и останавливается в дверях.
«Ваше Благородие», – говорит она Чернобогу испуганным и дрожащим голосом и слегка кланяется.
Он поставил поднос на один из низких столиков в гостиной и с любопытством начал разглядывать еду.
«Я думала, ты убиваешь только тех, кто заслуживает смерти», – говорю я сердито, смотря на него.
«Все люди заслуживают смерти и спешат к ней. Некоторые заслуживают ее больше других. И иногда определенная смерть – это лучший способ обеспечить достижение цели или завоевать уважение. Моя роль – не справедливость в этой жизни, а в царстве Навь.»
«Странный набор правил. Можно сказать, что это оправдания, чтобы ты мог делать все, что захочешь. Как это похоже на бога – использовать огромную власть таким эгоистичным, импульсивным образом.»
«Осторожнее, маленькая Царица. Я могу быть связан твоими целями, но я все равно могу сделать твою жизнь несчастной, если ты проявишь ко мне неуважение. И я могу сделать ее мучительным существованием за пределами могилы.»
«Ты это уже мне упоминал», – сухо говорю я.
Он берет ложку и пробует бульон из одной миски. «Вкусно», – говорит он удивленным тоном.
«Дворцовые повара – лучшие в Ильменском царстве. Даже с меньшим количеством припасов, чем обычно, им удается готовить вкусную еду.»
Мои конечности ослабли от голода, поэтому я падаю на коврик возле стола и начинаю есть, даже не утруждая себя тем, чтобы сесть как следует и держать миску. Я просто оставляю ее на подносе и перекладываю шатающиеся ложки в рот, пока Чернобог наблюдает за мной.
