— Конечно, — кивнула я и тут же спросила: — А если кто-то не станет танцевать? Я же не могу пригласить мужчину сама, я должна дождаться приглашения.
— Поверьте, вас пригласят, — он окинул меня оценивающим взглядом, от которого мне захотелось поежиться. — А если кто-то вдруг воздержится от танцев — не мне вас учить!
— О чем вы? — непонимающе переспросила я.
— Что, все-таки мне? — переспросил Иен и вздохнул: — Все забываю, что вам еще пятнадцать...
— Семнадцать, — поправила я.
—... и вы ничего не смыслите.
— В чем я ничего не смыслю? — возмутилась я. — Выражайтесь нормально, без намеков!
— Делаете так, — невозмутимо продолжил альв. — Идете мимо, потом — ах! Какая неловкость, я оступилась! — он картинно взмахнул руками и осел в кресло. — И падаете прямо на объект. Тот вас поймает, но не торопитесь обретать внезапно утерянное чувство равновесия. Сначала со слезами на глазах поблагодарите своего героя за спасение, а потом уже позвольте ему помочь вам встать на ноги. Это даст достаточно времени на то, чтобы почувствовать, не несет ли от него полынью.
— Да вы что, издеваетесь?! — зашипела я. — Я не собираюсь вести себя, как... как...
— Как женщина? — подсказал Иен.
— Как глупая женщина! — наконец нашла я подходящее слово.
Альв лишь хмыкнул:
— Поверьте мне, ни один мужчина, на которого упадет хорошенькая женщина, не посчитает ее глупой. Давайте начинать! Потренируетесь пару раз, до ужина еще есть время, — скомандовал он, и я, вздохнув, подчинилась.
Получалось у меня откровенно ужасно — все-таки я не привыкла притворяться, хоть Иен и называл это не притворством, а "женскими хитростями". Как-то до сего дня мне не нужно было прибегать к уловкам. Довесок в виде трона обеспечивал гораздо больше внимания, чем мне было необходимо.
— Лучше не говорите "ах", у вас получается как-то фальшиво, — терпеливо объяснял Иен. – И падайте медленно, изящно, а не как куль с мукой.
Я упала медленно, он подхватил меня и прокомментировал:
— Уже лучше! Теперь смотрите на меня томным взором. Не таким, словно у вас болит зуб, а завлекающим, и нежно говорите: "Спасибо, сударь".
— Я сейчас вас стукну, — нежно пообещала я и выпрямилась. — Как вы предлагаете мне привлечь кого-то, если я даже улыбнуться не могу? Вы представляете, насколько это сложно — не улыбаться в обществе? Я же нарушаю все правила негласного этикета!
— Конечно, сложно, — согласился Иен. — Поэтому я и выбрал это условие!
Наконец, Иен объявил, что больше практиковаться не имеет смысла — все равно лучше не будет. Остается только надеяться, что под влиянием момента все получится лучше. По-хозяйски забравшись в мой гардероб, он выудил платье, которое мне тоже нравилось больше других — на одной бретельке, с узкой талией и шелестящей, расшитой сотнями сверкающих бабочек юбкой.
— Розовый — не ваш цвет, — заявил альв. По щелчку его пальцев платье мигом окрасилось глубокими аквамариновыми тонами.
— Я хочу розовое! — произнесла я из чистого упрямства. Мне не нравилось, что он распоряжается и пытается контролировать даже мою внешность.
— В розовом будете похожи на моток сахарной ваты, — не согласился Иен.
— Мне нравится розовый, и я пойду в нем, — я топнула ногой. — Без розового платья с места не сдвинусь!
6. 6
— Дорогая, вам так идет голубой цвет, — проворковала синьора Гризельти, а певица только бросила на меня взгляд исподлобья и отвернулась. — Надеюсь, вы отбросите глупые мысли и больше не станете сводить счеты с жизнью! — добавила она шепотом, от которого затряслась люстра. — В конце концов, никто не может заставить вас выйти замуж против воли. Вы еще встретите достойную кандидатуру! — и женщина обвела стол хищным взглядом в поисках "кандидатуры", отчего прусский граф подавился супом и испуганно закашлялся.
