Мы с родителями никогда не ездили в этом направлении, поэтому я даже сообразить не могла, что здесь может находиться. А Эрик все летел и летел. Мимо небольшого городка, через речку, не сбавляя скорости на поворотах и спусках. Я раз сто попрощалась с жизнью. И кричать устала, а мотоциклист даже не думал останавливаться. Пророкотав по центральной улице какой-то деревушки, он выскочил на другую дорогу. Справа от нас потянулся непроглядный лес. Тут я окончательно пала духом, а мотоциклист, вторя моим страхам, свернул прямо в черноту. Он точно убьет меня, закричали мысли. Лес обхватил нас плотным кольцом, но потом неожиданно расступился, открывая взору небольшую одинокую церквушку. Если бы не ситуация, наверное, это место показалось бы мне милым. Фасад церкви освещался уютными огнями. Кругом тишина, чистота. Но…
Едва двигатель умолк, я спрыгнула на землю, сдернула шлем и закричала осипшим голосом:
– Ты что творишь? Зачем увез из города? Меня же…
Пока я разорялась, он тоже поднялся, снял шлем, и тут я замолчала, потому как передо мной стоял вовсе не Эрик.
Наверное, только благодаря адреналину, пропитавшему меня насквозь, я не испугалась еще больше. Похитителем оказался Марат. Тот самый Марат, которого хотела приворожить и который, видимо, решил закончить начатое в клубе Mix.
Всплеснув свободной рукой, словно желая прогнать жуткое видение, я попятилась от него.
– Ты принадлежишь мне! – утробно прорычав, он ловко прыгнул вперед и схватил меня за руку.
– Пусти! – Я размахнулась и ударила его шлемом. Изо всех сил, на какие только была способна.
Марат даже не дернулся, чтобы уклониться, так и повалился в грязь, да еще меня за собой потянул. Едва устояв на ногах, я освободилась от его руки и, зашвырнув шлем в одну сторону, побежала в противоположном направлении.
Поскальзываясь на остатках снега, продираясь сквозь ветви деревьев и кустарника, я забиралась все глубже в лес, где росли густые ельники. Только они могли дать надежное укрытие. Однако, достигнув деревьев, я остановилась в нерешительности. Снег здесь был еще глубокий, но уже успел напитаться влагой. Я оглянулась и прислушалась. Погони абсолютно точно не было. Скорее всего, Марат купился на мою уловку. Или подумал, что искать ночью бесполезно. А может, вообще прибила его?
Лес хранил немыслимую тишину. Чем дольше я стояла на месте, тем все сильнее сковывал леденящий кровь ужас. Он выползал из-под каждой коряги, тенью отделялся от деревьев, раскидывал руки-ветви, смотрел на меня жуткими черными глазницами. Чтобы окончательно не свихнуться, я все же включила фонарик на телефоне и осветила окружающее пространство. Все сразу стало привычным, страхи улетучились, но их место заняли другие ощущение. Оказывается, я промерзла так сильно, что уже совсем не чувствовала промокших насквозь ног. Пора было выбираться из этой ужасной западни. Я покрутилась на месте, пытаясь вспомнить, откуда приехал Марат, потом наугад выбрала направление и решительно покинула ельник.
Даже освещая путь фонариком, я все равно без конца натыкалась на что-нибудь и путалась в корнях деревьев. Лес словно бы становился все непроходимее. Мы не могли уехать далеко от деревни, и дорога должна быть где-то рядом. Но меня словно в другую сторону несло. Ни огней впереди, ни лая собак.
Вконец вымотавшись, я остановилась и повернула телефон экраном к себе. Пора было звать на помощь. Сигнал здесь был хороший, на мое счастье. Но куда звонить в этой нелепой ситуации? В службу спасения? Нет! Даже страшно представить, какая за этим последует заварушка. Однозначно со всеми вытекающими последствиями в виде домашнего ареста и пожизненной каторги в кафе! Папе? Он поймет, конечно, поможет, но потом обязательно расскажет маме, и результат будет тем же. О подругах вообще не стоило думать. Оставался только один человек в моем списке, собственно, из-за которого я и оказалась не пойми где.
