— Ты должна спать, Ирэна, спать. И не бойся… — мягкое прикосновение пальцев к моей щеке убаюкивало. — Эта боль с тобой ненадолго, утром все будет иначе. Ты должна спать, отдыхать, набираться сил.
— Я… я… я… — руки напоминали вареные макаронины, непослушные, вялые. Даже вцепиться в одеяло, куда уж до сопротивления нагу. А он продолжал меня сводить с ума своим голосом. — Я…
— Тише, Ирэна, тише.
Прохладный край чашки коснулся моих губ. Вкусная свежая вода прибавляла сил. Делая шумные глотки, сквозь слезы смотрела на расплывчатое лицо хассора Р’Хшааса. Голова кружилась, я плохо соображала, чудом тошнота унялась. Наверное, вода помогла.
— Тебе нужно поспать…
Хассор утирал мое лицо чем-то влажным и мягким, наверное, каким-то полотенцем. Волосы, мокрые от пота, липли ко лбу и вискам. Мужчина уложил меня удобнее, под голову дал жесткую подушку. Тяжело дыша, я как в дурмане качала головой, осматривалась и царапала одеяло.
Ткань рубашки поползла вверх. Широко раскрыв глаза, затихла. Дыхание вновь перехватило. Наг медленно раздевал меня, продолжая обтирать тело. Вкрадчивые осторожные движения, мягкие, ласковые. Горячее мужское дыхание обожгло кожу до мурашек. Мой хриплый стон нага не остановил. Сердце билось как отбойный молоток, оглушая меня своим стуком.
Я боялась не того, что может произойти естественным образом, того, ради чего меня купили на том невольничьем рынке. Как ни крути, а это рано или поздно произошло бы, но я не хотела получить очередной укус, который сделает меня каким-нибудь разумным овощем.
Мои всхлипывания звучали эхом, но мужчина вдруг прислушался и навис надо мной. Даже сквозь слезы был виден янтарный свет глаз нага.
— Не сопротивляйся, будет хуже. Прими все так, как есть.
Расслабиться и получать удовольствие? Не можешь остановить безобразие, возглавь его?
Поцелуй в губы лишил последних сил и остатков воздуха. Я до жути боялась получить очередную дозу яда или того, чем отравил меня наг. Меня не возмутили прикосновения и ласки, намерения мужчины, которому я теперь приходилась женой. Мой слабый стон смешался с шумным дыханием нага: он решил не откладывать первую брачную ночь в долгий ящик. Зачем ждать шесть дней?
Неужели… Неужели я умру сегодня? Прямо сейчас?
10. Предупреждение
Косые солнечные лучи разбудили меня слишком рано. Мягкий свет разливался по спальне, мириады пылинок танцевали в жёлтых квадратах, оставленных солнцем. Лениво моргая, я дышала и не понимала, почему же я… жива? Я ведь жива!
Сунула руки под тонкое покрывало, ощупала себя и тут же сдавленно застонала: кое-где боль в теле была невыносимой. Покачиваясь как какая-нибудь кобра, с трудом села, потёрла глаза и попыталась вспомнить, что же было вчера.
Хассор, он пришёл ко мне, что-то говорил, о чём-то спрашивал, рассказывал и…
Снова прислушалась к себе. Положила руки на живот, выдохнула и зажмурилась.
Воспоминания накатывали мягкими волнами, как утренний морской прибой. Мысли в голове укладывались мелкими хребтами, как золотистый песок на берегу. Покачиваясь взад-вперёд, выдыхала и понимала, что я зря раскатала губу.
Хассор меня и пальцем не тронул. Ну, точнее сказать, в том самом плане не тронул, даже не пытался. Только целовал, гладил. Никогда ко мне никто так не касался, никто не делал подобного. Это были бы самые лучшие ласки, самая лучшая ночь без близости, если…
Тонкую ткань ночной рубашки я задрала до самой груди, набрала побольше воздуха и нехотя открыла глаза.
