— Хасса?
Сайя возникла как из ниоткуда, изрядно меня напугав. Повернувшись к девушке лицом, я спрятала улыбку и недоумённо вскинула брови.
— Что, Сайя?
— Ночью что-то случилось? Я знаю, вы выглядывали из спальни. Наверное, искали меня, но не нашли. Да и хассор заметил, что вы…
— Сайя, я хочу побыть одна. Неужели этого не видно?
Девушка хмурилась, подошла ко мне совсем близко, настолько, что я могла уловить аромат благовоний и услышать её дыхание. Простой тёмный наряд, пусть и немного прозрачный, не скрывал женственной, но крепкой фигуры. Сайя склонилась и, широко улыбаясь, еле слышно прошептала:
— Даже оставаясь одна, вы не спрячетесь от опасности.
Сердце просто замерло от этих слов. Я постаралась не выдать себя и улыбнулась в ответ, только улыбка вышла вымученной. Шумно выдохнув, пожала плечами и отвернулась от Сайи: рыбки меня интересовали больше.
— Хассор…
— Я ничего не хочу слышать про хассора. Если он чего-то хочет, пусть говорит об этом со мной прямо, я устала от этого испорченного телефона. И, Сайя, можешь меня считать дурой, но доверие для меня неслыханная роскошь.
Но девушка оказалась упрямой. Сев рядом со мной, она продолжала делать вид, что мы мило беседуем, но голос у Сайи был просто ледяным. Он пробирал до дрожи, заставляя смотреть на обладательницу такой интонации с некоторым уважением.
— Не вы первая и не вы последняя, хасса. Не поддавайтесь на это подстрекательство, не искушайтесь интригами и заговорами — дольше проживёте. Стоит только коснуться этой грязи, как утянет на самое дно. Хассор… Он хороший человек, но он не видит всего, что творится здесь. Его волнуют только…
—...наследники, я знаю.
— И воспоминания, их у нага много. Есть женщины, которые оставили след в его сердце, и он ищет их отражение в других. Но меня наг брал на службу не за красивые глаза, хасса. Я не служанка, не девушка на побегушках. И моё сердце ещё не успело очерстветь от череды смертей. Каждую свою подопечную я оберегаю как саму себя, с болью принимая то, что умы, хитрые и изворотливые, учатся убивать одними слухами и намёками. Я могу заслонить от ножа, могу спасти от яда, но не могу залезть в голову и исправить мысли. Один день, два или неделя — не имеет значения, хасса, я…
— Я поняла тебя, Сайя. Но мои мысли были путаными ещё до того, как я стала хассой. И ты права — день или неделя, это не имеет значения. А теперь я хочу побыть одна.
Сайя выдохнула, покачала головой и сдалась. Я проводила девушку взглядом до ближайших кустов и зажмурилась. Облегчения не было.
Неделя, была неделя. Теперь меньше. Несмотря на всё мне вдруг стало жалко других жён, которые проживут тут целую жизнь, окутанные паутиной ненависти, лжи и презрения. Я ещё оказалась счастливой: могу оказаться выше всего этого.
Тихие шаги меня смутили. Я понимала, кто ко мне идёт и это вовсе не радовало. Когда мужчина подошёл достаточно близко, я встала и обернулась. С разочарованием посмотрела нагу в глаза и подумала, что это точно дело рук Сайи. Кто ещё мог так скоро доложиться хассору?
— Хасса, вы любите одиночество?
— Да, люблю. Но это непозволительная роскошь в вашем дворце, — мой саркастический ответ нага не проняла. — Вы что-то хотели, хассор? Или…
— Вам сегодня приснился кошмар, хасса?
Да неужели? Теперь наг решил записаться в психотерапевты? Поковыряться в моей голове? Или утешить и затащить меня в постель пораньше седьмого дня?
