– На Сову я впервые натолкнулся еще в доме дяди; точнее, я подслушал его разговор со странной девушкой – я не видел, чтобы она заходила через дверь, а связать ее с ночной птицей мне тогда не пришло в голову. Дядя жаловался, что мы с Линой ему надоели, ведь наше «свечение» потускнело. Он говорил, что одного наследника – Макса было бы вполне достаточно и спрашивал, как лучше от нас избавиться, чтобы и аккуратно, и выгодно. В то время Сова была моложе; с особым цинизмом она предложила сначала придать нам товарный вид – поместить в санаторий, где посеять надежду в «светлое будущее», и, когда свечение восстановится, продать за бугор. Опекунов я убил в тот же день, но вот птичка уже упорхнула, – он вновь рассмеялся, но на этот раз как-то жутко. – Когда мы встретились после инициации в реальности, то Сова, конечно, меня узнала и попыталась втереться в доверие. Она играла в понимающую и честную, говорила, что не участвует в гонке за преемственность, хочет, чтобы ее семью просто оставили в покое, а по факту – даже не смогла выйти из круга. – Влад наклонился вперед и в упор посмотрел на собеседника. – Кстати, может шепнешь нужное слово, чтобы я мог убирать эту ловушку?
Во взгляде Антона отразилось сомнение.
– Сказать то я могу, но сможешь ли ты запомнить? – но сам вдруг наклонился через стол и что-то быстро шепнул ему на ухо.
– Доволен? Объясни теперь, что ты пытался сделать с Нилом.
– Просто хотел его убить. Я раньше думал, что он невосприимчив к некоторым способностям, но потом понял, что полностью невосприимчивым он быть не может. Даже если Нил и не верит, они, хоть и в минимальной степени, все равно на него влияют. Он ведь частенько болеет в последнее время, верно? – Влад ухмыльнулся, не получив ответа. – При каждом столкновении его мировоззрения с тем, что в него не укладывается, его щит неверия дает трещину, и, если их накопится много, то его Воля сломается. Ему останется или сдаться, приняв твой мир и став новым Учителем, или умереть.
Антон никак не прокомментировал эти слова, и парень продолжил:
– Как-то не особенно честно с твоей стороны – не оставлять ему выбора; да и Кате ты про себя не рассказываешь…
Антон тяжело вздохнул.
– Я как зеркало – люди видят не меня, а отражения собственных сомнений и страхов, и приписывают мысли и поведение, свойственные им в жизни. На мне огромная ответственность – она накладывает определенные обязательства и влечет за собой совершение действий, которые, без понимания сути, могут со стороны казаться неправильными, – он подошел к окну и, опершись руками на подоконник, посмотрел вниз, на остывающий город. Несколько последних солнечных лучей пробились сквозь нагромождение зданий, подсветив его силуэт багряно-красным.
Антон тихо заговорил снова.
– Нил будет следующим Учителем, я это чувствую на глубинном уровне, и в этом не могу ошибаться. По поводу Кати – там все непросто. Если она узнает, что Учитель – я, то это перестанет быть секретом для всех, ведь она себя до конца не контролирует. И тогда тебе придется поторопиться и стать преемником Мастера. А я хочу дать тебе отсрочку, максимально оттянув этот момент, как и всем в своей группе – они еще слишком неустойчивы. Однако, я не раз говорил ей, что способен за себя постоять, но она не желает этого слышать. На нее до сих пор влияет демоническая часть, мешая видеть очевидные вещи и задавать правильные вопросы; она заставляет волноваться обо мне, хотя раньше, наоборот, стремилась оттолкнуть. Она сменила тактику, и я не до конца понимаю, зачем это Мастеру. Мне интересно твое мнение, – он развернулся к собеседнику.
