– Он необходим Вам…? – прошептала Гестия.
– Конечно, – ответил шёпотом Посейдон, прижимая её к себе, – нам нужно объединить наши силы, и тогда мы с Вами могли бы владеть всеми лесами, морями, океанами и озёрами. Представляете, насколько могущественными и богатыми мы могли бы стать?
В какой-то момент Гестии вдруг показалось, что Посейдон может быть и прав, и Боги природы должны объединяться с Богами природы. Посейдон обнял её, и они стали танцевать под яркими лучами белой луны, и она чувствовала, что уже не может вырваться из его объятий. Он был слишком сильным и могущественным, чтобы она могла оказать ему сопротивление. Его гипнотический голос и томный взгляд его синих глаз словно одурманили её, и она перестала понимать, что делает. Она была не в силах противостоять его невероятной энергии и продолжала танцевать с ним, чувствуя его крепкие объятия. Синеглазый Бог морей крепко держал её и хотел было приблизиться к её губам, как внезапно, словно золотая стрела пронзила сердце Гестии, и вдалеке она увидела пылающие безудержной ревностью глаза Аполлона.
Словно очнувшись от дурмана синих морей, она вырвалась из объятий Морского Владыки и тотчас помчалась навстречу златокудрому юноше. Аполлон понимал, что ему не стоит вступать в конфликт с могущественным Посейдоном, тем более теперь, на празднике у Отца. Однако, он готов был сразиться с кем угодно, если речь шла о его чести и о его возлюбленной. И всё же, увидев, что Гестия бежит прочь от Посейдона, он не стал устраивать сражение. Он развернулся и направился прочь из Дворца.
– Аполлон! – воскликнула Гестия, но Аполлона и след простыл.
Грустный мальчишка, с разбитым сердцем, побрёл, куда глаза глядят. Задыхаясь, Гестия выбежала к широкой дороге, которую освещала яркая луна, и стала повсюду искать его. Больше всего она не могла понять, как могло подобное случиться с ней. Больше всего ей хотелось бы исправить ситуацию, но Аполлон исчез, словно растворился во тьме. Он всегда был намного быстрей её, и догнать его у неё не было никаких шансов. Однако сдаваться она не собиралась.
– Глупый, глупый мальчик! – говорила Гестия, – вернись же, я прошу тебя, вернись! Я всё исправлю!
Неожиданно она услышала топот копыт, который послышался рядом с Вратами Дворца. Белоснежный конь, с золотыми подковами, покорно стоял возле Врат и смотрел на Богиню своими преданными глазами. Этот конь Аполлона был особенно дорог ей. Она подошла к нему и стала гладить его. Конь послушно опустил перед ней голову, и тогда она, оседлав коня, поскакала прочь из Дворца, в поисках исчезнувшего Аполлона.
Долго скакала она по полям, и яркая белая луна освещала дорогу. Внезапно вдали она увидела мужской силуэт. Аполлон сидел на камне, возле ручья, грустный и печальный. Гестия слезла с коня и со всех ног помчалась к нему.
– Аполлон! – воскликнула она.
Подбежав к нему, она обняла его и крепко прижала к себе.
– Аполлон, прости! Прости, любимый!
Аполлон не отвечал ей. Он лишь смотрел на неё грустными глазами.
– Зачем ты ушёл? Зачем ты оставил меня? – говорила ему Гестия.
– Вы сделали мне больно, – ответил он.
– Любимый, прости меня! – снова сказала Гестия.
После произошедшего Гестия решила, что больше никогда не совершит подобную глупость. Всю ночь напролёт просидели они возле ручья, и она нежно обнимала и успокаивала его.
– Вам нравится Бог Морей? – наконец спросил её Аполлон.
