- Вася, - обреченно произносит он и встает с кресла, - таково условие Германа Максимовича…
Не могу больше сдерживаться и резко перебиваю его:
- Да мне плевать!
- Иначе мне придется пустить фирму с молотка, - тихо заканчивает дядя.
Быстрыми шагами обхожу приставной стол и встаю напротив него. Очень хорошо, что нас разделяет мебель, иначе я за себя не ручаюсь.
- Ты продал меня? Как игрушку? Как ненужную вещь? – сама не верю в то, что говорю, глаза начинают щипать, не хватало еще здесь разреветься.
Беру себя в руки и шумно выдыхаю.
- Василисушка, - дядя делает шаг вперед, но под моим гневным взглядом резко останавливается, - это не так. Просто поработаешь годик и вернешься.
От новых подробностей бросает в жар.
- Годик? – вспыхиваю как спичка. – Это шутка?
Оборачиваюсь, Агранов как сидел на своем кресле с довольной ухмылкой, так и сидит. Ему нравится происходящее, он словно находится в театре на грандиозном представлении.
- А если откажусь? – мой вопрос уже адресован зачинщику нашего эмоционального разговора.
Он резко кладет ладони на подлокотники кресла, встает, опираясь о них, и вмиг подлетает ко мне.
- А если откажешься, - останавливается позади меня и проговаривает злобно, - твой дядя пойдет на площадь милостыню просить.
Ощущаю запах его терпкого парфюма и чувствую, как он наклоняется к моему уху.
- Но ты же любишь его, - шепчет, и от его горячего дыхания по телу мурашки табуном скачут, - и не хочешь, чтобы они с тетушкой оказались на улице.
Его слова звучат как приговор, мне становится мерзко и холодно. Тут же разворачиваюсь к нему. Пытаюсь найти в серых глазах хоть маленький намек на шутку, но там пустота.
- Завтра в восемь утра будь готова, - говорит равнодушно, - за тобой заедут.
Как? Уже завтра? Приоткрываю рот от шока.
Его взгляд хладнокровно мажет по моим губам и мне становится страшно. Настоящий Дьявол во плоти!
- Пока, Михаил Борисович, - обращает внимание на дядю, затем бросает быстрый взгляд на меня и уходит, оставляя меня в разбитом состоянии.
10. ГЛАВА 9.
Василиса
Грустно вздыхаю и оборачиваюсь. Этот злобный господин Агранов говорил серьезно, видимо, теперь я вляпалась по самые помидоры. И как не противно признавать, но он прав: я не позволю дяде потерять свой бизнес и лишиться единственного дохода. А от мысли, что они с тетей рискуют оказаться на улице и вовсе бросает в дрожь.
- Не могу поверить в то, что ты смог так со мной поступить, - обреченно опускаюсь на стул и растеряно смотрю перед собой.
Во всем виню дядю. Естественно, он мог бы защитить меня, не отдавать в лапы этому зверю, но под гнетом ультиматума сломался. Неправильно, что я спускаю всех собак на него. У него так же, как и у меня, нет выбора.
- Васенька, - виноватым тоном произносит дядя Миша, наливает из графина воду и подносит мне наполненный стакан, - это всего лишь работа.
Всовывает его мне в руку и продолжает успокаивать:
- Герман Максимович будет хорошо тебе платить, ты ведь хотела накопить на машину, быть самостоятельной. Жилье тебе предоставят от компании. Не волнуйся, - робко кладет свою ладонь на мое плечо, - Агранов тебя не обидит.
- Ага, - возмущаюсь и перевожу недовольный взгляд на дядю, - ты его лицо видел? Он же само зло. Сожрет меня со всеми потрохами и даже не подавится.
От своих же слов начинаю нервничать и делаю большой глоток воды.
- А как же Димка? – вдруг вспоминаю о своем женихе.
