Не знаю почему, но в эту ночь я засыпала с улыбкой на губах, наверное, вкусная картошечка с грибочками, две тарелки, подействовали на меня умиротворяюще.
С утра пораньше меня никто не будил, мне никуда не надо было бежать, поэтому я могла поваляться подольше, что я и сделала. Когда лежать дольше было уже просто неприлично, я сладко потянулась, вылезла из кровати, сделала небольшую разминку и поплелась в ванную. Проходя мимо закрытой кухонной двери я очень удивилась, услышав голоса. Заглянув туда я была возмущена до глубины души – Оксана намутила мне на завтрак творог с йогуртом, а себе – два изумительнейших скейта.
– Доброе утро, спящая красавица! – усмехнулась она, переворачивая на другой бок стейк на сковородке.
– А это что? – удивлённо спросила я её, показывая на нижнюю мужскую половину туловища, высовывающуюся из-под тумбочки с раковиной.
– А это нам сифон меняют и трубы прочищают. Недорого берут!
– И на чём сошлись? – хмыкнула я, разглядывая носки из Русовской коллекции.
– На двух стейках. – усмехнулась она.
– Не продешевил ли Русов? – поинтересовалась я, бровями показывая – что у нас с ней ещё будет разговор насчёт впрягания Русова в наше мирное существование.
– Я тебе больше скажу – развела Оксана руками, показывая, что она тут совершенно не при чём – он сам их принёс!
– А почему только два? – тут же нахмурилась я. – Может я тоже хочу!
– А почему два? – удивилась Оксана. – Шесть штучек. Но ты же у нас сразу после сна не ешь такую тяжёлую пищу, вот я и жарю только два.
– Я поделюсь! – раздался из-под раковины глухой голос Русова и я, приняв позу королевы и усмехнувшись в сторону Оксаны одной половиной лица, важно направилась из кухни.
– Ваше Величество! – крикнула мне вслед вредная подруга. – Короной люстру в коридоре не заденьте!
– Значит всё-таки чувствует вину! – радовалась я под прохладными струями душа. – Раз припёрся заглаживать! И вчерашняя картошечка и новый кран – всё говорило об этом. Ладно уж, прощу его. Но чтобы в последний раз! – пообещала я себе и, воодушевлённая таким хорошо начавшимся утром, постаралась принять водные процедуры в ускоренном темпе и уже скоро залетала на кухню.
– Вот. – пододвинул мне половину стейка Русов, провожая его грустными глазами.
– Обойдётся! – остановила его Оксана и подвинула ко мне тарелку с творогом и салатом. Потом бухнула чашку с горячим какао и с видом победительницы уселась напротив.
– Какие планы? – поинтересовалась я у всех.
– Надо ехать в контору. – вздохнул Русов.
– Не хочу. – набычилась я.
– Ну ты можешь и не ехать. – пожал плечами Русов. – По твоей части пока нет никаких дел.
– В смысле – могу не ехать? – возмутилась я.
– А, ну да! – согласился со мной Русов. – Там же сегодня должны обсуждать дело Степцова, кто отличился, кто провалился. Премию, опять-таки, дадут. Может даже грамоту! А, может, даже памятник поставят.
– Ой, Русов, не язви! – покривилась я лицом, понимая что он попал в точку – ну люблю я когда признают мою исключительность, можно подумать – у других не так!
– Ты давай только не долго! – попросила Оксана. – Послушаешь дифирамбы и назад! У тебя там такая очередь собралась!
– Да знаю я. – вздохнула я. – Я вчера до ужина гадала. – ещё раз вздохнула я, вспомнив такой вкусный калорийный ужин и что было перед ним. Но уже запал как-то спал, вчерашние эмоции воскресить не получается и я подумала, что рассказывать Оксане – как Русов показал мне и коллеге на той стороне трубки свои кубики было уже неинтересно. – Поехали!
