С работой что-то не так? Что-то НАСТОЛЬКО не так?
В чем я могла облажаться?
Я себя чем-то выдала?
Или это не я, а гросс Теккер?
— Нет, месье терр Мулья.
Выпрямившись, я благовоспитанно положила папку на стол, толкнув ее обратно, к декану.
И успев мазнуть взглядом титульный лист, где черным по белому, одобренным шрифтом и утвержденным кеглем, было выведено “Вивьен гросс Теккер”.
— Не морочьте мне голову! — Рявкнул декан, и у меня сжался желудок.
Наш декан голос повышал крайне редко. Но если уж повысил… Кажется, разогнаться он успел еще с Бернар. Интересно, чем она отличилась.
— На весь факультет не больше трех человек способны выполнить подобное исследование на таком уровне, а вы мне тут святость изображаете!
От низкого деканского баритона тряслись кубки на полке.
И я их отлично понимала.
И даже разделяла их состояние.
Но мой голос, когда я заговорила, звучал ровно и спокойно (спасибо тебе, дядюшка, за многочисленные тренировки!):
— Четыре.
— Что?! — сбился месье терр Мулья, как раз набиравший воздух для новой тирады.
Мысли были ясные и быстрые. Я пыталась вычленить корень проблемы и понять, как с ней справиться.
— Четыре человека. Включая гросс Теккера.
Декан вперил в меня взгляд, изучая в упор, как поразивший его чем-то экспонат, и у меня пересохло во рту.
Захотелось чем-то занять руки, но я усилием воли заставила их расслабленно висеть вдоль тела. Не напрягаться. Не суетиться.
Я спокойна. Я ни в чем не виновата. Мне не из-за чего нервничать.
Не знаю, уловил ли декан мысли, которые я пыталась ему транслировать.
— Мадемуазель Морель, — внезапно спокойно и ласково заговорил декан, и у меня по спине побежали мурашки, а короткие волоски на затылке встали дыбом. — Не пытайтесь морочить мне голову. Я прекрасно знаю, на что способны мои студенты. Вот вы, к примеру, способны выполнить это исследование. И даже не особо напряжетесь. Мадемуазель Бернар, только что нас покинувшая, тоже на это способна, хоть и с чуть большими усилиями. Но она этого не делала, я выяснил это точно. Месье Шарпантье, одногруппник Луизы Бернар, тоже мог бы быть его авторам. Но ни при каких условиях автором этого исследования не мог бы оказаться Вивьен. Несмотря на то, что фамилия гросс Теккера стоит на титульном листе.
— Мадемуазель Морель, — декан сложил пальцы пирамидкой, и продолжил. — Студенты привыкли к тому, что администрация академии смотрит на подобные случаи сквозь пальцы. Но это в прошлом. Больше никаких подлогов со студенческими работами в нашем учебном заведении не будет. И я обязательно выясню, кто на самом деле автор этого исследования. Это не так уж сложно, если ни вы, ни Шарпантье не признаетесь, я просто найму человека, который проведет сравнительный анализ всех ваших работ за годы обучения. И специалист найдет почерк, я уверен. Но, видите ли, в чем нюанс… У гросс Теккера это будет первый случай нарушения устава академии. Он отделается замечанием. А у вас ведь уже имеется одно замечание? И тоже, насколько я помню, за выполнение работы для кого-то другого. Тогда вам только погрозили пальцем. Но если окажется, что вы не вняли…
Наверное, я побледнела.
По крайней мере, декан смотрел на меня с удовлетворением во взгляде.
Шельма! Шельма, шельма, шельма! Два замечания в личном деле — это отчисление!
Надо признаваться!
— Что ж, — выдохнул декан. — Если вы утверждаете, что никогда не видели этой работы, то можете идти.
