— А ты куда обычно водишь? — Сашка ответила вопросом на вопрос и дружелюбно улыбнулась.
Сегодня вечером она вновь постаралась выглядеть женственно. От этого в голове был настоящий кавардак. Я уже привык видеть её в рабочем комбинезоне. И такая перемена интриговала. Сашка открывалась мне с другой стороны.
— Никуда. Максимум это сходить куда-нибудь и выпить. И то не всегда.
— Нет, пить с тобой я точно не буду, — Сашка мотнула головой.
— Уже пьёшь. Кофе, — теперь моя ухмылка была более естественной.
— Это другое. Не говори, что тех дамочек ты утаскивал к себе после пары чашечек капучино.
— Хорошо. Не буду, — подошёл к Сашке. Привычный взгляд сверху вниз не прокатывал. Выше я был всего на полголовы. — Так что? Кино?
— Давай кино.
Сашка вдруг заволновалась.
Ну, ещё бы. Полтора месяца мытарств и неожиданно — кино! Смена шаблона и привычного маршрута испугали её.
— Это всего лишь кино. И перестань считать меня маньяком.
— После того, что ты говорил, очень трудно выбросить подобные мысли из головы, — Сашка недовольно фыркнула и тряхнула головой. — Просто не мог понять, чего ты ко мне пристал. Не хватает очередного трофея на полочке?
Вот тут я изумился.
— Я думал, что ты давно избавилась от подобного бреда.
— Угу. Вот идём, а некоторые дамочки поедом тебя едят.
— Да? — удивился ещё сильнее. Все мои мысли были только о Сашке. Они делали меня одержимым. Плевать я хотел на остальных. Сейчас моё зрение свелось всё к одной точке. Вот она сейчас фыркает, страдает и стыдливо краснеет. — Я и не заметил, — немного склонился к девушке. Приятный аромат духов только усилил внутреннее жжение. — Мне всё равно на них и на их взгляды.
— Угу, — Сашка недоверчиво нахмурила брови.
— Так что? Кино?
— Кино.
Мы недолго шли молча, пока я обдумывал лениво ворочающиеся в голове мысли. Они были непослушными, тяжеловесными и опасными. Если скажу, всё, что думаю, то рискну всем. Я могу спугнуть этого колючего и строптивого ёжика.
-Скажи, у тебя есть награды или дипломы?
— Что? — Сашка хрипло переспросила: она сейчас явно витала в своих мыслях. — Это для чего?
— Скажи, есть или нет?
— Ну, есть.
— Ты помнишь всё их? Помнишь, как и за что получила?
— Конечно. Я в своё время волейболом занималась. Помню каждую медаль, даже цветы помню и тех, кто мне эти медали надевал.
— А я вот не помню лица девушки, с которой спал в последний раз. И имени её не помню. Я их всех не помню. Если бы я собирал трофеи, то всё было бы по-другому. Понимаешь? Они не кубки и не медали, не значки.
— Они зубные щётки? — ценное дополнение Сашки так и сочилось ядом.
— Помнишь, значит, — еле сдержал улыбку. — Если меняешь их постоянно, нет смысла запоминать. Согласись, ты мне сейчас вряд ли скажешь, какие щётки у тебя были за последний год. В лучшем случае — опишешь ту, что есть сейчас. В лучшем случае.
— Нет, не опишу и не расскажу. Кроме одной, самой любимой, — Сашка вдруг схватила меня за руку.
От мягкого и нежного прикосновения аж зубы свело. Я инстинктивно напрягся. Пытался прогнать прочь нарастающее жжение.
— У тебя были любимые… — конец фразы она оборвала, давая мне простор додумать всё самому.
— Были.
— Их ты помнишь?
— Помню. Но они ушли из моей жизни слишком давно.
— Тебя это расстраивает?
— Что они ушли, или что они были? — тактично уточнил.
— И то и другое.
— Нет. Были и были. Я ведь сам их из своей жизни вычеркнул.
— А я? Я кто в твоей системе?
