Ярослав рядом вздохнул и печально улыбнулся.
- И я все время чувствую в этом свою вину.
- Не стоит, - подбадривающим тоном сказал ему Родион. – В такой семье, как наша, нужно учиться воспринимать вещи с юмором, но ведь кто-то при этом должен оставаться серьезным. Егору это подходит больше, чем кому-либо из нас, вот и все. Не принимай на свой счет.
Ярослав улыбнулся старшему брату, благодаря за поддержку.
- Итак, что мы имеем? – произнес Артур. – В итоге получается, что соперников у меня всего двое.
Он мельком глянул на Женю и, переводя взгляд на Ярослава, добавил с плутоватой улыбкой.
- Хотя на деле...
Женя обиженно насупился. Пусть Артур и не закончил фразу, он легко догадался, что хотел сказать его брат: на деле соперник всего один – Слава. Его, Женю, Артур всерьез не воспринимал.
«Хорошо же! – подумал он, с гневом глядя на брата, признания которого желал больше всего. – Я докажу, что могу быть тебе равным! В лепешку расшибусь, но сделаю так, чтобы эта девчонка в меня влюбилась!»
Лишь один из присутствующих в гостиной братьев знал, что у заключенного только что пари был еще один, оставшийся для остальных невидимым, свидетель. Но делиться своим знанием с остальными он не планировал.
* * *
Чуть позже Ярослав поднялся на второй этаж и подошел к комнате Егора. Он не стал стучаться – в комнату своего старшего брата он привык входить без стука. Хотя к Родиону или Артуру постучался бы непременно.
Так было заведено у них в семье с самого детства – братья, рожденные от одного отца, друг к другу ближе, чем к остальным. Нет, между всеми братьями не существовало никогда неприязни, зависти или вражды, но чужое отцовство как будто создавало невидимую преграду – они все это ощущали. Всегда.
Между Славой и Егором такой преграды не было.
- Чего тебе? – со вздохом спросил Егор, когда младший брат появился на пороге.
- Отдыхаешь? – с улыбкой спросил Слава.
Егор лежал на постели – не переодевшись, не сняв даже галстука. Запястье правой руки закрывало глаза.
- Говори, что хотел, и кыш отсюда, - неприветливо отозвался Егор.
- Эй, с чего ты решил, что я хочу тебе что-то сказать? Ты на меня даже не смотришь, – несерьезно возмутился Слава.
Егор, не отнимая руки от лица, тяжело вздохнул.
- Я тебя знаю всю жизнь. Мне не надо на тебя смотреть, чтобы видеть насквозь.
Слава с ухмылкой фыркнул.
- Точно. Знаешь.
Помолчав немного, он добавил:
- Я видел из окна, как ты застыл. Когда вы приехали.
Егор тоже помолчал, но все-таки ответил:
- Хотел увидеть, сможет ли она войти в дом.
Ответом ему был недовольный стон:
- Ну, конечно, она смогла. Вопрос в том, в каком качестве...
- Я знаю, - резко перебил брата Егор.
Слава вздохнул, сочувственно глядя на брата.
- Знаешь. И все равно застыл. Ты безнадежен, братец.
- Кыш отсюда, - понизив голос почти до шепота, ответил ему Егор. – Я собираюсь отдохнуть.
- Хорошо-хорошо. Ухожу.
Но вместо того чтобы сразу выйти, Слава задержался в дверях и произнес:
- Егор, тебе совсем не обязательно все время об этом думать. Ты ведь и это знаешь, правда? Отпусти – станет легче.
С этими словами он наконец закрыл за собой дверь.
Егор отнял руку от лица, открыл глаза и произнес в потолок:
- Ты совсем не думала о нас, мама, когда привезла ее сюда. – Сделал глубокий вдох и спросил: - О чем ты только думала?
Вопрос завис в тяжелом спертом воздухе жаркого августовского дня, оставшись без ответа.
