– Между прочим, ее можно понять: ваш пилот позволяет себе черт знает что. Прямо какие-то «русские горки». Скажите, между нами, конечно, это ваше снадобье, которым вы оживляете бабулю, действует по принципу «клин клином вышибают»?
И он не удержался от нового приступа хохота. Старшая бортпроводница смотрела на него возмущенно: по ее мнению, в ситуации нет ничего забавного, о чем она ему и сообщила. Тут самолет провалился в глубокую воздушную яму, и стюардесса отлетела к двери пилотской кабины. Лукас проводил ее широкой улыбкой и отвесил соседке звонкую пощечину. Та подпрыгнула и открыла глаза.
– Она снова с нами! Сколько миль вы успели преодолеть в забытьи? – Наклонившись к ее уху, он добавил шепотом: – Не вздумайте стыдиться! Лучше посмотрите вокруг: они молятся, вот чудаки!
Несчастная не успела ответить. Под оглушительный рев моторов самолет коснулся посадочной полосы. Пилот переключил двигатели в режим торможения, и фюзеляж окатило тоннами воды. Наконец лайнер замер. Одни пассажиры аплодировали своим спасителям-летчикам, другие, молитвенно сложив руки, благодарили Бога за то, что выжили. Лукас возмущенно расстегнул ремень безопасности, закатил глаза, взглянул на часы и поспешил к передней двери.
***
Ливень усилился. София остановила «форд» у тротуара под башней и опустила противосолнечный щиток, на котором оказалась маленькая эмблема с буквами CIA. Выскочив под дождь, она поискала в кармане мелочь и бросила единственную нашаренную монетку в парковочный автомат. Потом бегом пересекла открытую эспланаду, пробежала мимо трех вращающихся дверей, ведущих в главный вестибюль величественного пирамидального сооружения, которое она торопливо огибала под дождем. Пейджер у нее на талии снова завибрировал, она на бегу подняла глаза к прохудившимся небесам.
– Мне очень жаль, но мокрый мрамор такой скользкий! Все это знают, одни архитекторы не в курсе…
На последнем этаже башни часто шутили: разница между архитекторами и Богом состоит в том, что Бог не мнит себя архитектором…
Наконец она увидела на стене здания панель, более светлую, чем другие. Стоило ей приложить к ней ладонь, как панель отъехала в глубь фасада. София вошла, и люк тотчас же вернулся на прежнее место.
***
Лукас вышел из такси и уверенным шагом двинулся по той же паперти, по которой только что скользила София. На противоположной стороне той же самой башни он тоже приложил ладонь к камню. Панель, отличавшаяся от окружающих панелей более темным тоном, отъехала, и он проник в западное крыло «Трансамерика билдинг».
***
София легко ориентировалась в темном коридоре. Семь поворотов – и она очутилась в просторном зале из белого гранита с тремя лифтами. Высота зала была головокружительной. Девять огромных сфер, все разного размера, подвешенные на тросах, неведомо за что зацепленных, заливали зал опаловым светом.
При каждом посещении Агентства София испытывала сильное удивление – уж слишком там все было необычно. Она поздоровалась с привратником, привставшим за конторкой:
– Здравствуйте, Петр. Как поживаете?
Она искренне симпатизировала тому, кто охранял вход в центральный офис. Всякий раз, проходя через эти желанные двери, вы неизменно с ним сталкивались. Не ему ли все были обязаны умиротворяющей обстановкой в этих замковых вратах, несмотря на напряженное движение? Даже в самые оживленные дни, когда сюда устремлялись сотни посетителей, Петр, он же Зее, никогда не допускал беспорядка и сутолоки. Штаб-квартира
