его руку и замысел. Через час небесное светило пекло уже вовсю. Тропинки, трава и кусты подсохли, а волны теплого воздуха подсушили одежду и волосы маэвцев, уничтожая воспоминания о коротком стремительном ливне. Идти стало проще, веселее. По крайней мере, в душе Ринайи вихрилась какая-то необъяснимая радость.
«Я просто жду новой встречи…» - вдруг поняла она. – «Пожалуйста, приди ко мне сегодня».
Теперь ноги сами несли её, и порой казалось, что отряд просто плетётся, хотя мог бы идти гораздо быстрее. Ринайя начала присматриваться, чтобы понять, почему так, и вскоре вычислила: медленнее всех шёл всё ещё не оправившийся от укуса выродка Намжон.
Но к вечеру, когда солнце клонилось к линии горизонта, вокруг сгустилась непонятная тревога. В небе то и дело грустно кричали птицы, усталость и апатия навалились разом. Каждый шаг давался с трудом, будто отряд не шел по тропе, а пробирался вброд через говорливый речной поток.
Людское беспокойство передавалось по воздуху вместе с лёгким ароматом дыма.
- Мне кажется, или пахнет человеческим жильем? – спросила Сольга.
- Может, где-то встали на привал охотники из другого поселения? – отозвалась Мара.
Из чащи слева выскочил олень с обломанными рогами. В другое время охотники непременно попытались бы достать его стрелой, но сейчас все просто остановились, с ужасом глядя вслед лесному зверю, который не обратил на путешественников никакого внимания. В его огромным карих глазах плескалась животная паника.
- Пожар! - отчетливо и страшно произнесла Тривия, и сердце Ринайи чуть не выпрыгнуло наружу.
- Бежим за ним! – травница указала в сторону уносящего копыта зверя, который бежал по косой, забирая от их тропинки сильно вправо. Посох ощутимо трясся в руках старухи, а сквозь многолетнюю корку загара на ее лице проступила мертвенная бледность. - Он выведет... Храни нас духи!
И отряд побежал. Ровный строй рассыпался, ни о каком порядке больше не было и речи. Мужчины забыли о том, что должны были прикрывать невест, каждым завладел первобытный ужас и один единственный инстинкт - спастись от огня, несущего смерть всему живому.
Маэвцы не понаслышке знали, что такое лесной пожар. Особенно, верхний пал, когда горели кроны деревьев, и разрушительная стихия распространялась быстро и во всех направлениях.
"Неужели молния попала в сосну?", - с ужасом подумала Ринайя, закрывая лицо от попадающихся на пути веток кустарников. Пропитанный смолой ствол хвойного мог бы тлеть до тех пор, пока не закончился ливень и лес не просох от влаги, а после... После уже ничто не могло остановить огненного наступления.
Если бы пал шёл низом, они бы скорее почувствовали гарь, но... все случилось так, как случилось. Казалось, злые силы леса задались целью погубить маленький человеческий отряд. Вместе с людьми спасались звери и птицы: еще никогда маэвцы не видели столько дичи разом, вот только голод - последнее, о чем думалось в этот момент.
Деревья стояли так часто, что надо было смотреть, чтобы не врезаться в какой-нибудь ствол и не угодить в бурелом. В воздухе ощутимо воняло смолистым дымом, который разъедал легкие, пахло горелой шерстью и плотью, а Ринайе хотелось выть от боли в уставших ногах.
Она вдруг поняла, что не видит подруг, Тагара и Тривию, и новая волна паники накрыла маэвку.
«Вдруг потеряемся…», - эта мысль испугала её не меньше, чем пожар, и девушка невольно замедлилась, оглядываясь назад и по сторонам. Почти сразу из-за соседнего пригорка выскочили Тагар и Мара: охотник держал раскрасневшуюся подругу за руку, та спешила изо всех сил, но все равно не могла сравниться с длинноногим охотником в скорости бега.
