- Тагар! - в отчаянии закричала Ринайя, привлекая внимание друга к себе. Ее затопило облегчение. Подумалось, что погибать вместе с ним будет не так страшно, как в одиночестве.
Мужчина повернул голову, и на лице его отразилась радость.
- Если не будем мешкать, оторвёмся! – ободряюще крикнул он. – Ринайя, закрой рот рукавом.
Она повиновалась. При виде друзей у неё открылось второе дыхание. По лицу струился пот, зато ноги заработали с новой силой, перенося ее через поваленный деревья и ямы, отмеряя длинные, ловкие прыжки.
Меж тем огонь подступал.
Ринайя слышала его гул. Угадывала в нём хруст падающих деревьев. Порой ей казалось, что она улавливает среди страшных звуков шипение кипящей смолы. Спину начало пригревать, а дым стелился по земле густым вонючим туманом, всё сильнее заволакивая воздух.
Новая волна отчаянья подступила к горлу, которое уже не спасало дыхание через смятый во вспотевшей ладони рукав.
В этот момент Мара запнулась и упала.
- Вставай! - потянул её за руку Тагар, но девушка только застонала, морщась от боли.
Сердце ухнуло вниз, когда Ринайя повернулась к стихии лицом. Огонь подобралась близко, на расстояние полета стрелы. Оранжевая, жадная, дымная, неотвратимая стена ярости приближалась все ближе и ближе. И несла волну сухого, беспощадного жара.
Ещё пару мгновений невеста стояла на месте, колеблясь, а потом развернулась и побежала помогать Тагару, поднимающему травмированную подругу на ноги. Ринайя сглотнула и подхватила Мару под другую руку.
- Пойдём.
Теперь они не бежали – так, телепались, сгибаясь от кашля. Вместо свежего воздуха в легкие упорно лез зловонный дым. Мара упорно прыгала на одной ноге, а Тагар и Риная продирались с ней сквозь густые кусты - те встали плотной колючей стеной, словно не желая выпускать путников из своего плена. Их обгоняли животные: зайцы, лисы, косули.
«Если ты меня слышишь, прошу, помоги! - мысленно молила Ринайя, с трудом соображая от страха и ужасной усталости. - Я пожертвую всем, что имею, сделаю всё, что попросишь… только спаси…»
Облегчение пришло внезапно.
Лес кончился.
Бредущие сквозь мутную, носящуюся в воздухе гарь маэвцы не сразу поняли, что деревья начали редеть. А трава под ногами сменилась камнями и глиной, спрессованной дождём и высохшей на солнце.
Еще через сотню метров, преодолеваемых исключительно на одном упорстве, Ринайя начала дышать полной грудью, а не только заходиться в отчаянном надрывном кашле: они добрались до места, куда не долетал черный чад и обжигающий кожу жар. С красноватых холмов, куда они выбежали, дул сильный ветер, который сносил дым обратно в лес. В какой-то момент стала отчётливо видна граница леса и пожара. Рухнуло горящее дерево, зацепив пару соседних стволов.
- Спасибо… - выдохнула она сипло, пытаясь одновременно отдышаться и отблагодарить демиурга за помощь.
- За что? – так же хрипло спросил Тагар.
Ринайя не ответила, оглядывая пустошь, на которой они оказались, и пытаясь убедиться, что остальные маэвцы тоже сумели выбраться из горящего леса.
На каменистые склоны один за другим взбирались кашляющие соплеменники. Полуживые от усталости люди радостно перекрикивались, собирались в кучку и валились с ног.
Ринайя отцепила от пояса плоскую бутылку с водой, сделала пару глотков и постаралась не думать о том, что случилось бы со всеми ними, не окажись поблизости неплодородного скальника.
