Семь ночей с Посейдоном - страница 3

– Уехала. Навсегда.

И никто не знал, как больно это «навсегда» отзывается внутри. Как он лежит ночью с открытым окном, вслушиваясь в ветер, как будто он может принести голос Ким.

Он не умел плакать.

Но тогда… тогда он всё-таки заплакал. Тихо. Спрятав лицо в подушку. И прошептал:

– Возвращайся…

Но она не вернулась.

Она долго не решалась.

Переезд случился внезапно, как гром среди ясного неба. Родители говорили что-то о «необходимости», о «будущем», но Ким слышала только одно – она больше не увидит Шейна. Всё оборвалось. Мгновенно. Без шанса на прощание.

В новом городе, в новой школе, среди чужих лиц и равнодушных голосов, она будто потеряла часть себя. И тогда, в одну из особенно тяжёлых ночей, она решилась.

Она написала ему письмо.

Писала долго. Стирала. Плакала. Снова писала.

Там не было ни «люблю», ни пафосных слов. Только правда.

Что она скучает. Что её всё напоминает о нём. Что даже дождь здесь – не тот, потому что он не знает, что Шейн любит дождь.

Что она ждёт хотя бы пару слов в ответ.

Хоть чего-нибудь.

Письмо она передала через подружку, которая осталась там, дома. Та обещала, что передаст Шейну – обязательно, лично.

Ким ждала. Каждый день бежала к почтовому ящику, как в фильмах. Каждый день убеждала себя: завтра точно будет ответ.

Но ответа не было.

Через неделю подружка написала короткое сообщение:

> «Передала. Он был с пацанами. Взял, прочитал и засмеялся. При них же порвал. Прости, я не знала, что он такой…»

Ким застыла.

Земля под ногами ушла.

Мир, в котором она надеялась, стал стеклянным и разбился в один миг.

Сначала она ничего не почувствовала.

Потом – всё сразу.

Боль. Стыд. Одиночество.

Словно кто-то вытянул воздух из комнаты. Словно сердце не билось, а просто молча треснуло.

"Он даже не попытался понять. Не сохранил. Не ответил. Он… засмеялся?"

Ким выключила телефон.

И больше никогда никому не писала писем…..

Карнавал. Вечер грозы.

За окном всё ещё лил дождь. Гром перекатывался по небу, молнии освещали улицы то призрачным, то жёлтым светом. Капли стекали по окну офиса, в котором Ким задержалась допоздна – не из-за работы, а чтобы отсечь от себя тревогу. Она распустила команду пораньше, понимая: всё должно быть готово, ведь весь коллектив приглашён на маскарад в отель её близких друзей. Официальное приглашение, корпоративный ужин, шум, вино, маски. Но внутри – была дрожь.

Она открыла окно, вдохнула влажный воздух. Гроза казалась ей живым существом. Беспокойным, как её мысли. В голове стучало имя, которое она не произносила много лет. Шейн. Неожиданно и нагло – он вернулся в её внутренний мир. И она не знала почему.

На диване рядом лежало платье – лёгкое, полупрозрачное, с оттенком серебра. Маска из кружева, украшенная мелкими жемчужинами, прятала почти всё лицо, оставляя лишь губы и родинку на щеке.

Ким собрала волосы в низкий пучок, надела украшения, и, не оглядываясь, вышла в ночь, где гроза уже отступала, оставляя после себя густой, тёплый воздух, в котором дрожали запахи – мокрого асфальта, летнего лимона и предчувствия.

Отель сиял огнями, как дворец. Музыка текла изнутри, как река, люди смеялись, столы ломились от угощений, а на террасе кружились маски.

Он стоял у колонны, будто случайный гость. Но в нём не было ничего случайного. Его невозможно было не заметить: высокий, широкоплечий, в чёрной маске с золотым орнаментом, молча наблюдающий, как будто выбирает не с кем заговорить – а когда напасть.