Телефон Анны зазвонил. Гранин.
«Приезжайте срочно», – голос старого следователя звучал глухо. «Кто-то был в моей квартире. Слоны… они исчезли. Все шесть».
Анна переглянулась с Дороховым. «Высылаю группу. Ничего не трогайте».
– Подождите, – директор вдруг схватила Анну за руку. – Вчера… вчера Игорь принёс в учительскую коробку конфет. Сказал, что у него день рождения. А сегодня утром не пришёл на работу. Впервые за три года.
"Где он живет?"
«В общежитии для учителей. Но его там тоже нет. И телефон не отвечает».
– Анна Витальевна! – к ним подбежал молодой оперативник. – Смотрите, что нашли в его шкафчике в раздевалке.
Он протянул Анне пластиковый пакет. Внутри лежали три красных фарфоровых слона – точно такие же, как зелёные на полке.
– И это ещё не всё, – оперативник положил на стол школьный журнал. – Посмотрите на эти пометки.
Анна открыла журнал. Рядом с некоторыми именами стояли цветные точки: синие, зелёные, красные.
«Красные точки – возле имён трёх девочек из параллельного класса Софьи», – пояснил оперативник.
«Проверь этих девочек. Немедленно», – распорядилась Анна, чувствуя, как внутри всё сжимается от тревоги.
«А ещё в его доме нашли документы», – продолжил оперативник. «На имя… Игоря Васильева».
– Васильева? – Анна нахмурилась. – Тот самый? Из Твери?
«Да. Среди документов – рекомендательные письма из музыкальной школы города Твери, датированные двадцатью годами ранее».
Анна взяла в руки одного из зелёных слонов с полки, внимательно рассматривая фарфоровую фигурку. Что означают эти цвета? Почему Соколов так тщательно помечал детей в своих списках?
– Дорохов, – она аккуратно поставила слона на место. – Мне нужна вся информация о связях Соколова. Телефонные звонки, переписка, встречи. Особенно с Виктором Роговым. И проверь всех, кто подписывал ему рекомендации.
"Уже работаем."
В дверях показался еще один сотрудник.
«Анна Витальевна, звонили из СИЗО. Виктор Рогов требует встречи с вами. Говорит, что готов дать показания».
"О чем?"
«О Софье. И о том, где её искать».
Анна собрала документы в папку.
«Дорохов, проверь все психологические центры и клиники в городе. Особенно те, которые работают с детьми».
"Почему именно психологические центры?"
– Интуиция, – Анна направилась к выходу. – И еще кое-что – узнай, проходили ли Софья или Елена Андреевна какую-нибудь психологическую терапию в последние годы.
Уже в машине Анна просматривала фотографии кабинета Соколова. Шкаф, стол, полка со слонами… На одной из фотографий на стене она заметила небольшой снимок в рамке: Соколов с группой детей. А рядом с ним – мужчина средних лет в строгом костюме. Что-то в его лице показалось Анне знакомым, но она не могла понять, где его видела.
Анна отправила фото Дорохову с пометкой: «Узнай, кто этот человек рядом с Соколовым». Потом завела машину и поехала в СИЗО.
История становилась всё запутаннее. Следы вели в прошлое, в Тверь, к тому самому делу двадцатилетней давности. Но теперь Анна чувствовала, что здесь замешано нечто большее, чем просто повторение старого сценария. Что-то систематическое, продуманное, почти… профессиональное.
А в кабинете Соколова на полке семь зелёных фарфоровых слонов продолжали хранить свои тайны. Тайны, разгадка которых могла стоить жизни не только Софье Величко, но и другим детям, чьи имена были отмечены цветными точками в журнале.
