Но руководители выездных, отборочных комиссий были смелыми, рисковыми молодыми учёными. Они решили соединить несовместимое, понаблюдать в процессе учёбы за детьми «продвинутыми» и неординарными в академической науке и за детьми практического ума и соображения. Создать симбиоз для научного и практического взрыва идей будущих инженеров и учёных. Хотя, надо сказать, некоторые из наших одноклассников окончили седьмой класс средней школы круглыми отличниками и в математике «шарили» ничуть не хуже «надутых восьмиклашек» – «академиков».
Второй, в истории школы, набор в наш класс, извините за напоминание, был продолжением первого эксперимента. И не претендовал на свою букву «Тэ» в математической формуле школы «Фэ-Мэ-Ша».
Именно «Фэ», именно «Мэ». Не помню, чтобы кто-то называл школу по грамматическим правилам через «эФ» и через «эМ».
После зачисления в «восьмой – четвёртый -технический», который через год станет «девятым-первым», мальчишки узнают, что «академики» – ученики других восьмых классов, прозвали их небрежно – «трактористами».
Бойкие, смышлёные, пацаны впервые оторвались от родителей, приехали поездами, слетелись самолётами со всего Союза в замечательный научный городок среди высоченных сосен близ широченной реки Обь. Мальчишки освободились от опеки «родичей» и были в восторге от «полной» свободы. Им было наплевать, кто и как из ровесников обзывается «за глаза». За «обзывки» в лицо можно было тут же заработать в глаз. У «трактористов», при личном оскорблении, как вы понимаете, кулак в кармане не залёживался. Ученики «восьмого-четвёртого» сами себя называли «техниками» или «технарями». К десятому классу они отучили, кого бы то ни было, оскорблять и обижать технарей даже словесно.
По Летней школе Сёму почти никто из наших не запомнил. Или не захотел вспомнить, каким образом он прошёл перед сентябрем дополнительное собеседование в актовом зале КЮТа, где сообщали, кто остается учиться в ФМШ, кто уезжает домой.
О конкурсном отборе претендентов в ученики, юных абитуриентах – отдельный рассказ.
Пока что про Сёму. Его короткая история в «Академе» – своеобразная, карикатурная метафора нашей школьной жизни, через которую, как в кривом зеркале отразились некоторые судьбы одноклассников и «одношкольников», особенно тех, кого исключили после первого семестра и зимних экзаменов или после восьмого класса по разным причинам, не только за неуспеваемость.
Письма с просьбой об уточнениях, замечаниях, пожеланиях были написаны многим. Не многие откликнулись, ссылаясь на занятость.
Особая благодарность – Юрику Ажичакову, Андрею Чигрину, Сергею Гурину за полезные поправки, дополнения и развернутые электронные послания. Надеюсь, в продолжении данной экспериментальной повести в «письмах» эти записи найдут должное место в текстах.
Пока же, не обессудьте, друзья, досужим домыслам и фантазиям «собирателя историй». Ничего не помешает дополнить сие писание следующим «Письмом про…», уточняющим, что и как было на самом деле.
Учились в ФМШ не по четвертям, как в обычной средней школе, а полугодиями, семестрами. Сёму, повторюсь, мало кто запомнил по первому, самому тяжёлому семестру восьмого класса.
Это было суровое испытание – семестр привыкания к усиленной, сложной программе обучения ФМШ, по сравнению с занудной «долбёжкой» материала, заученного учителями, так себе, средней общеобразовательной школы. Это была пора впервые осознанного, полного самоконтроля, когда ученик решал сам: учиться или «сачковать», выполнять или списывать у друзей домашнее задание. Когда волен был гулять по «Академу» до одиннадцати вечера, но должен был успеть вернуться к «отбою» и не получать за нарушение дисциплины нагоняи и выговора, за которые позже исключали из школы.
