– Какая вы хорошая команда, – потихоньку ем свою порцию. На дочку не могу насмотреться. Не видела ее восемь часов, а соскучилась, будто за месячную разлуку.
Часто разглядывая ее маленькое личико, пытаюсь отделить свои черты от других, мною забытых.
Светлые волосы у Дариши, прямо как у меня, а вот глаза точно папины. Бровки, россыпь светлых веснушек на носу – мои. Губы полнее и более очерчены – значит папины.
– Я нашла работу, – сообщаю радостно.
– Значит, точно остаемся, да? – приподнятое настроение дочки улетучивается в один момент.
– Дариш, давай попробуем. В Москве интересно, много развлечений, парк у нас рядом с домом такой красивый.
– А мне не нравится. Сад дурацкий и в квартире пахнет кошками.
– Я сегодня помыла ее еще раз. Через неделю или две запах выветрится. И садик не так плох. У тебя же много новых друзей… ну, кроме Миши, но я постараюсь решить этот вопрос.
О папе Дариша разговор больше не заводит. Хотя хочет, я вижу. Сидит с опущенной головкой и колупает ложечкой мороженое.
У меня сердце щемит, когда вижу ее такой. Пересаживаюсь на диванчик к Дарише и беру ее на руки. Обнимаю и глажу по волосам, целую сладко пахнущую светлую макушку.
Ей очень хочется, чтобы папа у нас был. Мне тоже. Но жизнь порой очень несправедлива, так что ничего не поделаешь, справляться придется нам самим.
***
На следующий день отвожу Даришу в садик пораньше, чтобы точно не опоздать на работу. Прошу ее потерпеть, пока я что-нибудь придумаю с садом.
Вечерний разговор с мамой того самого Миши меня очень разочаровал. По голосу женщина была уставшей и настороженной. По ее словам у нее идеальный сын и, возможно, именно мне стоит присмотреться к своей дочери, скорее всего она лжет. На фоне был слышен подвыпивший мужской голос, отпускающий грубые комментарии к нашему разговору.
Мне было грязно и липко от этих родителей, а еще очень жаль Мишу. Не становятся такими агрессивными детьми просто так. В семье ему не сладко.
Последней моей попыткой как-то исправить ситуацию будет разговор с заведующей. Если не поможет, придется искать для Дариши новый садик. Но очень надеюсь, до этого не дойдет.
Перед домом прокурора на подъездной дорожке припаркованы сразу два автомобиля. Черный мерседес и ярко-красный БМВ с откидывающимся верхом.
Сегодня вторник, а значит у Валькевича ночует требовательная невеста.
Обхожу дом и открываю заднюю дверь ключами, выданными вчера Ольгой Петровной. Осторожно заглядываю внутрь дома, где меня встречает тишина.
Словно мышонок, проскальзываю на кухню, а оттуда в небольшую каморку, где хранится моя униформа и часть инвентаря.
Надеваю черное платье, которое оказывается мне тесновато. Придирчиво рассматриваю себя в зеркало, пока убираю волосы в высокий хвост.
Ткань на груди слишком плотно облегает, делая мой образ немного фривольным. Надо будет написать Ольге по поводу размера, а сегодня будем надеяться, я не получу замечаний о своем внешнем виде.
– Завтрак… Омлет, тосты, овощи и круассаны с шоколадом для девушки, – проговариваю сама себе, пока рассматриваю холодильник с продуктами. Тесто для круассанов распаковываю и оставляю оттаять, параллельно занимаюсь омлетом и овощами.
Дергаю себя, что это всего лишь работа и относиться к ней я должна соответственно, но все время возвращаюсь к вопросу, засевшему в моей голове, – какая она невеста Валькевича?
Почему-то мне кажется, что это привлекательная молодая хищница. Какая-нибудь бизнес-леди или дочь успешных родителей. Такому человеку, как прокурор, другая просто по статусу не положена.
