Польна часто винила себя за то, что была слишком резкой с ним. Будучи эгоисткой, она не могла понять сумасшедший альтруизм Келси, его стремление исполнить чертову высшую миссию. Маленькие пациенты значили для него слишком много, иногда Польне даже казалось, что собственная жена стоит в списке ценностей Келси Риджла на втором, а то и на третьем месте.
Тогда как она, Польна, торчит где-нибудь в конце первой сотни.
Откупорив вино, она забралась с ногами на крутящееся кресло возле окна. Непроглядная темень – только ее отражение с растрепанными мокрыми волосами и размазавшейся тушью.
Как-то раз брат позвонил ей, вот так, среди ночи, и рассказал, что его больной умер. Жена Келси была беременна, и он не хотел беспокоить ее.
Польна не спала в ту ночь, готовилась к собеседованию. Она сразу предложила Келси приехать, и они до самого утра просидели за разговорами в компании бутылки сливового вина из супермаркета.
В какой-то момент Келси сказал одну фразу, которую Польна запомнила на всю жизнь. Запомнила, но не сразу распознала, что это был первый звоночек:
– Люди слишком слабы. Я понимаю, что ничем не могу помочь им, будучи обычным человеком.
Он говорил о помощи своим пациентам, детям с лейкемией. Но мысли Келси были гораздо глобальнее.
– Ты прекрасный врач, Кел, – утешала его Польна. – Твоя жена, должно быть, очень гордится тобой.
Она жутко устала, и часть фраз произносила не думая, за что потом частенько ругала себя. Скажи она правильные слова в ту ночь, кто знает, где бы сейчас был Келси?
– Я хочу быть полезным для человечества, – он покрутил в руках стакан. Покосился в окно, где расцветал между домами розовый восход. – Вот, например, сентиенты. У них есть цель, есть миссия! И, что самое главное, есть сила.
– Келси, уверена: каждый второй сентиент с легкостью поменялся бы с тобой местами! – Польна потерла глаза. – Ты живешь свободной жизнью, у тебя есть семья, любимая работа с выходными…
Келси усмехнулся и покачал головой так, словно все это было ничтожным по сравнению с благородной и самоотверженной жизнью сентиентов.
– …любящая сестра, дом, увлечения, – продолжала Польна, но Келси больше не слушал. Поставив недопитый стакан на стол, он подошел к окну и распахнул его. Весеннее пение птиц и благоухание пробуждающейся природы наполнило комнату Польны небывалой свежестью.
Взглянув на него, Польна поразилась переменам на лице Келси: он приехал к ней убитый, уничтоженный, а сейчас смотрел в окно так, словно стал другим человеком. За их ночной разговор в нем определенно созрели какие-то перемены, но какие именно – об этом Польна могла лишь догадываться.
Вероятно, именно после смерти пациента Келси начал смотреть в сети мотивационные ролики, распространяемые фанатиками. Эти одержимые призывали людей обращаться в сентиентов при помощи трансмутагена. Его было непросто достать; к тому же транспереход требовал длительной подготовки, множество анализов, да и назначался в основном смертельно больным, тем, кто вместо смерти предпочитал войну.
Польна не знала, как долго Келси промывали мозги. После похорон она несколько месяцев изучала его аккаунты в соцсетях, пытаясь выловить конкретных людей, склонивших его к трансмутации. Но они слишком хорошо шифровались.
Тогда Польна начала войну. Свою личную войну. И распространилась она не только на пропагандирующих мутацию, но и на сентиентов в целом.
