Этот вопрос дался мне нелегко. Пришлось тщательно подбирать слова и остаться при этом хладнокровной, чтобы вопрос не вышел личным, а как запланированным в интервью.
Я ждала, что великий воин пустыни если не смутится, то хотя бы снисходительно улыбнется или выдаст себя жестом – погладит шею, расправит плечи, поправит волосы. Но он не изменился в лице. Смотрел так же проницательно и отстраненно.
- Этот вопрос интересует вашу аудиторию или вас в том числе, мисс Уивер?
- Всех нас, - выкрутилась я. – И меня тоже. Исключительно с рабочей точки зрения.
- Мой ответ вашей аудитории может не понравится. И не думайте, что я не понимаю, к чему вы клоните.
- Всего лишь вопрос. Если вы знакомы с мистером Броком и следили за нашими публикациями, прекрасно знаете, что такой вопрос мы задаем всем без исключения.
- Я не люблю, когда мне врут, мисс Уивер. Или вы решили уподобиться желтой прессе, которая намекает на мою связь с одной из женщин правящей семьи? Я был уверен, что ваше издание не занимается сплетнями!
«Брок не ошибся. Он все еще не забыл шейху Аль Махаби и крайне зол, когда этой темы касаются вскользь. Надо быть осторожнее».
- Я не читаю желтую прессу. И не верю ни единому их слову. Давайте опустим этот вопрос, он не является главным…
- Отчего же? – Саид подул на угли, разжигая кальян, сделал затяжку, коснувшись чувственными губами мундштука. – Я отвечу. Свободно ли мое сердце, Блисс? Не свободно. Его у меня просто нет.
Я кивнула и перелистнула страницу, чтобы приступить к следующему вопросу, но Ассасин выдержал паузу и спокойно продолжил:
- Я – вождь. И прежде всего мужчина, у которого есть потребности. Мне нет нужды добиваться чьей-либо любви, к тому же, у меня есть свой гарем. Там, будьте уверены, я получаю все, что необходимо.
- Гарем? – я как раз сделала глоток чая, что помогло частично скрыть изумление. – Значит, вы женаты… Я бы хотела отразить это в публикации, но только с вашего на то разрешения.
Внезапно Ассасин рассмеялся.
- Жены? Кадин у меня нет и не будет. Женщин для своего гарема я беру в набегах либо покупаю на черных рынках рабов. Можете смело отразить это в своем репортаже, если не боитесь спугнуть добрую половину женской аудитории.
Тут уж пришло время мне открыть рот и нервно сглотнуть. Я знала, что буду брать интервью у убийцы, у того, кого боятся и уважают, но то, что он сказал, повергло меня в шок. Я ожидала, что у такого мужчины будет по крайней мере благородство в отношении женщин, но он так и остался варваром, для которого прекрасный пол – вещи, которыми можно пользоваться и ломать.
- Блисс, пейте чай. И вы совсем ничего не съели. Что вас так напугало? Наши традиции и то, что рабство все еще нелегально процветает в дальних уголках пустыни, не должно быть для вас новостью.
- Вы… серьезно? – я растерялась настолько, что блокнот выпал у меня из рук. – Я просто думала, что вы… выше этого, удерживать женщин против воли… Я никогда этого не пойму.
- Вам и не надо понимать. Вы не часть моего мира и никогда ею не станете. Это моя привилегия, от которой я отказываться не намерен. К тому же вы не можете знать, как я отношусь к своим наложницам. Они всем довольны.
- Вы действительно так считаете? – Мне следовало остановиться. – Говорят, у них нет никаких прав, а любой шаг в сторону жестоко карается…
- Совершенно верно, - Саида забавляло мое возмущение и круглые от шока глаза. – Желаете знать, что им не позволено, и какое наказание за это полагается? У вас крепкая психика, мисс Уивер?
