У двери в ванную меня остановила Алька. С заговорщицким видом она передала небольшой бутылёк с кремообразной розовой пастой.
— Намажешь на волосы, после того, как помоешь и промокнешь полотенцем!
С опаской посмотрела на предлагаемый бутылёк. Если не рискну, не узнаю, что там. Алька мне никогда не врала, она ни разу не дала повод подвергнуть нашу дружбу сомнениям.
А, была не была!
Взяв флакон, скрылась за дверьми ванной комнаты. Время за принятием банных процедур прошло мимолетно, а может, я просто не хотела из неё выходить. Выйти отсюда означало одно – пора отдать свою честь во имя короны.
Я наносила подозрительную розовую пасту, пахнущую сладкой малиной, по всей длине волос, как в дверь постучали. Время вышло.
Закрыв глаза, пару раз вдохнула через нос, медленно выпустила воздух чуть приоткрыв рот. Пусть и замотанная в полотенце, в собственную спальню я вышла собранной и готовой… к чему? Да к чему угодно, хоть к войне!
А в комнате кипела настоящая жизнь, не прекращающаяся ни на мгновение. В ряд выстроились все туфли, что девчонки смогли найти в моей гардеробной, к ним, аккуратно лежащие на кровати, присоединились комплекты белья. На бархатной подушке соседствовали маска и мой кулон. Возле небольшого столика с зеркалом дежурила Кира, перебирая в руках шпильки, явно принесённые с собой. У меня-то таких отродясь не было, только деревянный гребень, способный прочесать рыжую гриву.
— О, Тесс! — заметившая меня первой Алька, хитро улыбнулась, закатывая рукава рубашки. — Ну, приступим?
Не осознавая, на что соглашаюсь, я осторожно кивнула. Хотя, ничего плохого же не может случиться, верно? За последние дни случилось столько, что, пожалуй, пора прервать череду неудач. Обойдя меня по кругу, девочки кивнули друг другу. А я вдруг поняла, что даже не спросила, на что сейчас согласилась.
Мне казалось, что время пролетело незаметно. Мы много разговаривали, шутили, обдумывали варианты причёсок. Она должна была непременно подходить к общему образу. Оказалось, паста, которую мне вручила Алька, сотворила с волосами невероятное: высохшие, они стали ровными и блестящими, ни одного завиточка, ни одной торчащей прядки!
Часы, стоявшие внизу в холле, пробили пять раз.
Я резко обернулась ко входу, отчего Кира потянула меня за волосы – она как раз подкалывала невидимкой последнюю прядь. Зашипев от боли в натянувшихся волосах, чуть поморщилась.
— Прости-прости, я не хотела! — запричитала она, заканчивая прическу.
— Что? А, ты об этом… ничего… только, нам уже нужно ехать, а платья все нет…
Подскочив с пуфика, заходила из стороны в сторону, сцепив руки в замок. Девочки лишь переглянулись, а Олен и вовсе вышла из комнаты. Что же, получается, Фиона меня обманула? Нет, не могла она… Может, я зря себя накручиваю и платье уже доставили. Да, наверное, оно ждёт внизу, просто его некому поднять наверх.
— Я сейчас!
Выбежав в коридор, поспешила скорее к лестнице, надеясь, что курьер ещё внизу. Увы, внизу меня ждал совсем не курьер. Вернее, он меня не дождался, передав платье другой леди Фицвальд.
В холле дома, поправляя ажурные перчатки, стояла Амаранта… в моём, шэрх её дери, платье! Рядом, как ни в чем не бывало, в платье цвета шампанского, суетилась тетушка, поправляя крупные завитки локонов дочери.
— Это же мое платье! — выкрикнула, спускаясь по лестнице вниз.
— Кто сказал? Оно было подписано? Курьер доставил для леди Фицвальд, при нём не было никаких записок, поэтому я вскрыла чехол. Правда, оно чудесно сидит на Амаранточке? — Ирида развернулась, поправила спавшие бретели своего платья, в руке она держала веер, которым и указала на меня. — А вот в чем пойдёшь на бал ты – другой вопрос. Но, я очень надеюсь, что не в этом старом халате.
