Елена покачала головой и посмотрела на сына.
– Дорогой Маркус, им это вовсе ни к чему. Я за все годы брака с твоим отцом так и не спускалась в темницу. Тебе действительно не стоило подвергать дам опасности, тем более при первой же встрече.
– «Не стоило»? И это все твое порицание, Елена?
Король бросил гневный взгляд на жену, чувствуя, как закипает. Та лишь громко выдохнула, чем еще больше разозлила мужа.
– Я больше не в силах молчать… Ты разве не видишь? В этой твари нет ничего ни от тебя, ни от меня! Я так долго закрывал глаза на его поведение, но больше не смогу, ведь речь идет о чести королевства, Елена, о его судьбе, о том, кого оставим после себя властвовать…
– Что ты хочешь этим сказать, Денаш? Хочешь назвать нашего сына недостойным? Но он еще ребенок, в нем нет мудрости предков, потому что он юн и…
– Сына? – Денаш свысока посмотрел на Маркуса и усмехнулся. – Я повторю – в нем нет ничего от нас. Наш сын умер, а этот – найденыш, и я жалею о том, что притащил его в замок. Пожалела овца волчонка…
В груди словно что-то оборвалось. Плечи Маркуса приподнялись, а спина напряглась как в ожидании удара плетью от монахини. Елена оказалась напротив распыленного мужа, загородив собой сына.
– Денаш, послушай. Ты можешь меня не любить. Можешь даже не любить сына. Но я ни за что не допущу злую ложь, что ты скажешь в сердцах. Остановись, пока еще можешь это сделать.
– Это не злая ложь, это правда, которую я таил пятнадцать лет, не желая причинить тебе боль.
Маркус в недоумении отбросил кресло позади себя, обошел мать и приблизился к королю. Лицо юноши выражало отчаяние, а в ледяных глазах показались слезы, и он не мог молчать, ему нужно было услышать то, чего он жаждал.
– Что это значит? Отец? Скажи, что таким образом наказываешь меня, но не придумывай, что я не твой! Я – Мехран! Я твой! Целиком и полностью! Твоя кровь и плоть! Прошу!
– Елена, уведи его, – негромко попросил Денаш, но не удостоил жену взглядом. Его глаза вперились в Маркуса, обиженного и сломленного.
Королева послушно взяла сына за предплечье, но тот вырвался.
– Пусть сейчас же скажет правду! Я никуда не уйду!
– Стража! – выкрикнул король, игнорируя Маркуса. На его клич в зал вошли три бугая в блестящих доспехах. – Уведите его в свою комнату и проследите, чтобы он не покидал ее. Приставьте к нему монахиню, лучше старую Хенгильд, она задаст ему стоящую порку.
– Пустите! Я твой сын! Слышишь, Денаш Мехран? Я твой! Я жил ради твоего одобрения, я искал твоей любви… И ты не смеешь!
Маркус бился и кричал, но крепкие руки крабовых рыцарей знали свое дело, и вскоре эхо в коридоре затихло.
Денаш подошел к застывшей Елене и хотел обнять ее за плечи, но женщина выскользнула из объятий мужа.
– Не надо, – холодно ответила она. – Пусть для всех я останусь твоей королевой, дабы не позорить семейство Мехран, но забудь о том, что я тебе жена.
– Елена…
– Ты несправедлив к Маркусу, и своим желанием обидеть его ты задеваешь меня. Как ты посмел говорить подобное?
Денаш молча выдохнул, и его спина согнулась как у старца.
– Та насечка на его сердце, что ты сегодня нанес, достаточно глубокая, и стоит обратить на нее внимание.
– Моя госпожа…
– Как же ты не понимаешь, он не простит тебе этого. И я не прощу. Не смогу. Я не просто вынашивала его – я молилась за него ночами, когда не чувствовала шевелений. Ты отнял у меня сына, а теперь отнимаешь и веру в нас. Неужели ты забыл, как долго мы ждали нашего мальчика? Скольких страданий нам стоило его появление на свет?
